Апология   ::   Апулей Луций

Допустим, что я покупал бы эллебор [151] или цикуту, или маковый сок, или другие подобные средства, которые при умеренном употреблении – полезны, а в смеси или в большем количестве – вредны; кто мог бы равнодушно стерпеть, если бы ты под этим предлогом привлек меня к суду по делу об отравлении, потому что этими снадобьями можно умертвить человека?

33. Посмотрим, однако, что это были за сорта рыб, в которых я так остро нуждался и которые попадаются так редко, что человек, доставивший их, заслуживает вознаграждения. Они назвали в общем три сорта, один – заблуждаясь, а два – клевеща. Заблуждались они, называя морским зайцем [152] то, что было совсем другой рыбой, которую без всякого принуждения с моей стороны принес мне посмотреть (как вы слышали это от него самого) мой раб Темисон [153] , хорошо разбирающийся в медицине. А зайца он все еще не нашел. Но я признаюсь, что разыскиваю и другие сорта и даю поручения не только рыбакам, но и своим друзьям, с тем чтобы, если им попадется на глаза какая-нибудь малоизвестная рыба, они либо описывали мне ее внешний вид, либо показывали ее самое, если можно – живьем, если нет – то хотя бы мертвую. Почему я так поступаю, я скоро объясню… А солгали мои хитроумнейшие обвинители – ведь таковыми они сами себя считают – когда для пущей клеветы выдумали, будто я разыскиваю два морских существа с непристойно звучащими названиями. Хоть этот Танноний и желал дать понять, что речь идет о детородных органах обоих полов, но вымолвить эти названия, из-за отсутствия дара речи, наш великий адвокат не сумел.