Избранное   ::   де Кеведо Франсиско

На этом он умолк. И поелику в толпе собрались люди всех народов и языков, поднялся столь разноголосый и нестройный говор, словно в великой сумятице созидалась башня вавилонская. Ни один не понимал другого и сам не был понят никем. Злоба и споры кипели как в котле, а искаженные лица и судорожные движения придавали собравшимся сходство с полоумными или одержимыми.

В это время кучка пастухов, одетых в овечьи шкуры и препоясанных пращами, что можно было скорее вменить им в вину, нежели считать оправданием, потребовала, чтобы их выслушали в первую голову, не медля ни мгновения, ибо у них взбунтовались овцы, жалуясь, что пастухи под предлогом того, что охраняют их от волков, которым случается съедать от времени до времени какую-нибудь овцу, стригут, обдирают, убивают и продают их, и притом зараз, всем скопом. Коль скоро волки зарезают одну, две, от силы десять или двадцать овец, пусть уж лучше волки охраняют их от пастухов, нежели пастухи от волков: от голодного врага скорее дождешься пощады, нежели от алчного сторожа; с каковой целью овцы, вкупе со сторожевыми псами, повели следствие против пастухов. Все тотчас поняли: дело ясное! Овцы в дурах не останутся, коли своего добьются. Тут всех застиг Час, и одни, разозлившись вконец, кричали: «Давай нам волков!», «И без того кругом одни волки!», «Хрен редьки не слаще!», «Куда ни кинь, все клин!» Много было и таких, что ни с кем не соглашались.