JК
Эфиопика :: Гелиодор
Страница: 41 из 424В Нюрнберге рукопись купил у него Винцентий Опсопеус (Гейднекер), переводчик греческих авторов на латинский язык, причастный к кругу Виллибальда Пиркгеймера, друга и покровителя Альбрехта Дюрера. Издание Опсопеуса вышло в Базеле в 1534 году.
В течение XVI столетия вышло пять изданий на греческом или на латинском языке; в XVII веке – семь; в XVIII – четыре.
Латинский перевод был необходим, чтобы Гелиодор вошел в культурный обиход латинского Запада, но любопытно, что он был выполнен представителем Восточной Европы, славянином. Латинское издание Гелиодора появилось без греческого текста в 1552 году и снабжено посвящением польскому королю Сигизмунду Августу.
Посвящение написано, как там указано, в наследственной вотчине Варшавице. Подпись: Станислав Варшавицкий. Вслед за посвящением помещено письмо Филиппа Меланхтона, сподвижника Лютера, к базельскому издателю Иоганну Опорину. Меланхтон хвалит роман и одобрительно отзывается о польском рыцаре, его переводчике.
Последовавшее через четыре года переиздание латинского перевода (Антверпен, 1556) сделано уже не в неудобном большом формате, а в шестнадцатую долю листа. Это показывает, что роман пришелся по вкусу ренессансным кавалерам и дамам: приняв изящную форму карманного издания, он мог появиться и в светском обществе. Чтение на латинском языке не было тогда редкостью среди образованных людей.
В течение XVI столетия вышло пять изданий на греческом или на латинском языке; в XVII веке – семь; в XVIII – четыре.
Латинский перевод был необходим, чтобы Гелиодор вошел в культурный обиход латинского Запада, но любопытно, что он был выполнен представителем Восточной Европы, славянином. Латинское издание Гелиодора появилось без греческого текста в 1552 году и снабжено посвящением польскому королю Сигизмунду Августу.
Посвящение написано, как там указано, в наследственной вотчине Варшавице. Подпись: Станислав Варшавицкий. Вслед за посвящением помещено письмо Филиппа Меланхтона, сподвижника Лютера, к базельскому издателю Иоганну Опорину. Меланхтон хвалит роман и одобрительно отзывается о польском рыцаре, его переводчике.
Последовавшее через четыре года переиздание латинского перевода (Антверпен, 1556) сделано уже не в неудобном большом формате, а в шестнадцатую долю листа. Это показывает, что роман пришелся по вкусу ренессансным кавалерам и дамам: приняв изящную форму карманного издания, он мог появиться и в светском обществе. Чтение на латинском языке не было тогда редкостью среди образованных людей.