Кентерберийские рассказы   ::   Чосер Джеффри

Надежды полон, с радостной душой

Арсита полетел на свой постой,

Как птах, что свету солнечному рад.

Но в небесах пошел такой разлад,

Так за своих боролись подопечных

Венера, божество страстей сердечных,

И грозный Марс, оруженосный бог,

Что сам Юпитер их унять не мог.

Но вот Сатурн, холодный, бледный царь,

Что много знал случившегося встарь,

Сноровкою и опытом силен,

Нашел исход для спорящих сторон.

Недаром старость, говорят, сильней,

Чем юность, зрелой мудростью своей:

Юнца всегда перемудрит старик.

Сатурн, чтобы утишить шум и крик

(Хоть мир противен был его натуре),

Нашел благое средство против бури.

«О дочь моя, – промолвил он Венере, -

Мой бег, вращаясь по обширной сфере,

Мощней, чем мыслит слабый ум людской:

Я корабли топлю в волне морской,

Я в темной келье узника сушу,

Я вешаю за шею и душу.

Мне служат распря, грубая расправа,

Крамола, ропот, тайная отрава;

Я мщу, казню, нещадно кровь лия,

Когда в созвездье Льва вступаю я.

Я – разрушитель царственных палат;

Мигну, и трупы плотников лежат

Под башней иль стеною сокрушенной.

Я схоронил Самсона под колонной.

Я – повелитель недугов холодных,

Предательств темных, козней подколодных,

Я насылаю взором злым чуму.

Итак, не плачь! Все меры я приму,

И будет твой ревнитель Паламон,

Как ты сказала, девой награжден.