JК
Книга о судах и судьях :: Харитонов М. С.
Страница: 29 из 471Если мы отдадим ему в жены нашу дочь и она что-нибудь сделает не так, он станет ее бить, не слушая ничьей мольбы. Мы не хотим его в зятья. Сефу - другое дело. Он способен прислушаться к голосу рассудка. И если он поссорится с нашей дочерью, а мы придем их помирить, он сумеет проявить благоразумие... Он добр и кроток. Он наш зять!"
Итак, в одном случае женихом становится претендент, выполнивший условие, в другом - не выполнивший его, в третьем - ни один из них (в варианте с невестами - все женщины одновременно), в четвертом - решение оказывается не принятым. И любое решение при этом может расцениваться и как справедливое, и как несправедливое.
6.
Разнообразию обычаев, законов, моральных и юридических представлений и правовых норм у разных народов и в разные исторические эпохи соответствует вариативность логического мышления. Сама логика правосудия отнюдь не остается неизменной. Фольклор подчас отражает представления, происхождение которых давно забыто, а смысл переиначен и воспринимается теперь юмористически.
Вернемся еще раз к сюжету о Шемякином суде ( No 224 ). Один из характерных приговоров здесь - предложение убийце ребенка искупить свою вину, вновь сделав женщину беременной. Как бы ни относился рассказчик к судье, абсурдный, комически-нелепый характер приговора для нею, как в для тяжущихся, не подлежит сомнению. Между тем здесь, возможно, оказался комически переосмыслен реальный обычай родового общества, о котором пишет О. М.
Итак, в одном случае женихом становится претендент, выполнивший условие, в другом - не выполнивший его, в третьем - ни один из них (в варианте с невестами - все женщины одновременно), в четвертом - решение оказывается не принятым. И любое решение при этом может расцениваться и как справедливое, и как несправедливое.
6.
Разнообразию обычаев, законов, моральных и юридических представлений и правовых норм у разных народов и в разные исторические эпохи соответствует вариативность логического мышления. Сама логика правосудия отнюдь не остается неизменной. Фольклор подчас отражает представления, происхождение которых давно забыто, а смысл переиначен и воспринимается теперь юмористически.
Вернемся еще раз к сюжету о Шемякином суде ( No 224 ). Один из характерных приговоров здесь - предложение убийце ребенка искупить свою вину, вновь сделав женщину беременной. Как бы ни относился рассказчик к судье, абсурдный, комически-нелепый характер приговора для нею, как в для тяжущихся, не подлежит сомнению. Между тем здесь, возможно, оказался комически переосмыслен реальный обычай родового общества, о котором пишет О. М.