Одиссея (пер. В. В. Вересаева)   ::   Гомер

Он пел о возврате печальном из Трои

Рати ахейцев, ниспосланном им Палладой Афиной.

В верхнем покое своем вдохновенное слышала пенье

Старца Икария дочь, Пенелопа разумная. Тотчас

Сверху спустилась она высокою лестницей дома,

Но не одна; с ней вместе спустились и двое служанок.

В залу войдя к женихам, Пенелопа, богиня средь женщин,

Стала вблизи косяка ведущей в столовую двери,

Щеки закрывши себе покрывалом блестящим, а рядом

С нею, с обеих сторон, усердные стали служанки.

Плача, певцу вдохновенному так Пенелопа сказала:

«Фемий, ты знаешь так много других восхищающих душу

Песен, какими певцы восславляют богов и героев.

Спой же из них, пред собранием сидя, одну. И в молчаньи

Гости ей будут внимать за вином. Но прерви начатую

Песню печальную; скорбью она наполняет в груди мне

Милое сердце. На долю мне выпало злейшее горе.

Мужа такого лишась, не могу я забыть о погибшем,

Столь преисполнившем славой своей и Элладу и Аргос».

Матери так возразил рассудительный сын Одиссеев:

«Мать моя, что ты мешаешь певцу в удовольствие наше

То воспевать, чем в душе он горит? Не певец в том виновен, —

Зевс тут виновен, который трудящимся тягостно людям

Каждому в душу влагает, что хочет. Нельзя раздражаться,

Раз воспевать пожелал он удел злополучный данайцев.