Одиссея   ::   Гомер Гомер

330 Как ни хромает Гефест, но поймал он Ареса, который

Всех быстротой превосходит богов, на Олимпе живущих.

Взят он искусством – и вот с него пеня за брак оскорбленный!"

Так меж собою вели разговоры бессмертные боги.

Зевсов сын, Аполлон-повелитель, Гермесу промолвил:

335 "Ну-ка, скажи, сын Зевса, Гермес, Благодавец, Вожатый!

Не пожелал ли бы ты, даже крепкой окутанный сетью,

Здесь на постели лежать с золотой Афродитою рядом?"

Аргоубийца-вожатый тотчас Аполлону ответил:

"Если бы это случилось, о царь Аполлон дальнострельный, – 340 Пусть бы опутан я был хоть бы втрое крепчайшею сетью, -

Пусть бы хоть все на меня вы глядели богини и боги, -

Только бы мне тут лежать с золотой Афродитою рядом!"

Так он сказал. Поднялся меж богами бессмертными хохот.

Смех одного Посейдона не брал. Умолял он Гефеста,

345 Славного дивным искусством, чтоб дал он свободу Аресу.

Громко к нему со словами крылатыми он обратился:

"Освободи. Я тебе за него поручусь, как прикажешь;

Плату тебе при богах свидетелях всю он заплатит".

Но, возражая, сказал знаменитый хромец обеногий:

350 "Этого – нет, не проси у меня, Посейдон-земледержец!

Плохо, когда поручитель поруку дает за плохого.

Как же тебя при богах свидетелях мог бы связать я,

Если б Арес ускользнул и от сети моей и от платы?"

И, отвечая, сказал Посейдон, сотрясающий землю:

355 "Если даже Арес, ускользнув от условленной платы,

Скроется бегством, то все тебе сам за него заплачу я".