Одиссея   ::   Гомер Гомер

425 Было немало баранов кругом, густорунных и жирных,

Очень больших и прекрасных, с фиалково-темною шерстью.

Их потихоньку связал я искусно сплетенной лозою,

Взяв из охапки ее, где спал великан нечестивый.

По три барана связал я; товарища нес под собою

430 Средний; другие же оба его со сторон прикрывали.

Трое баранов несли товарища каждого. Я же…

Был в этом стаде баран, меж всех остальных наилучший.

За спину взявшись его, соскользнул я барану под брюхо

И на руках там повис и, в чудесную шерсть его крепко

435 Пальцами впившись, висел, отважным исполненный духом.

Тяжко вздыхая, прихода божественной Эос мы ждали.

Рано рожденная вышла из тьмы розоперстая Эос.

Стал на пастбище он козлов выгонять и баранов.

Матки ж в закутах, еще недоенные, громко блеяли, -

440 Вздулося вымя у них. Хозяин, терзаемый злою

Болью, ощупывал сверху у всех пробегавших баранов

Пышноволнистые спины. Совсем он, глупец, не заметил,

Что привязано было под грудью баранов шерстистых.

Самым последним баран мой наружу пошел, отягченный

445 Шерстью густою и мною, исполнившим замысел хитрый.

Спину ощупав его, сказал Полифем многомощный:

– Ты ли, любимец мой милый? Последним сегодня пещеру

Ты покидаешь; обычно не сзади других ты выходишь:

Первым из всех, величаво шагая, вступаешь на луг ты,

450 Нежно цветущий, и первым к теченьям реки подбегаешь;

Первым с пастбища также спешишь и домой возвратиться

Вечером. Нынче ж – последний меж всеми.