Одиссея   ::   Гомер Гомер

Неодолимый какой-то в груди твоей дух, как я вижу.

330 Не Одиссей ли уж ты, на выдумки хитрый, который,

Как говорил мне не раз златожезленный Аргоубийца,

Явится в черном сюда корабле, возвращаясь из Трои?

Ну, так вложи же в ножны медноострый свой меч, а потом мы

Ляжем ко мне на постель, чтоб, сопрягшись любовью и ложем,

335 Мы меж собою могли разговаривать с полным доверьем. -

Так мне сказала. Но я, возражая богине, ответил:

– Как же ты хочешь, Цирцея, чтоб ласковым стал я с тобою,

Если товарищей ты у себя здесь в свиней превратила,

А самого меня держишь, замысливши зло, и велишь мне

340 В спальню с тобою идти и на ложе с тобою подняться,

Чтобы, раздетый, я стал беззащитным и силы лишился?

Нет, ни за что не взойду я на ложе твое, о богиня,

Если ты мне не решишься поклясться великою клятвой,

Что никакого другого несчастья мне не замыслишь. -

345 Так я сказал. И тотчас же она поклялась, как просил я.

После того как она поклялась и исполнила клятву,

Я немедля взошел на прекрасное ложе Цирцеи.

В зале Цирцеина дома служанки меж тем суетились.

Было их четверо там – прислужниц – при доме Цирцеи.

350 Все происходят они от источников, рощ и священных

Рек, теченье свое стремящих в соленое море.

Первая кресла покрыла коврами пурпурными сверху

Тонкой, прекрасной работы, под низ же постлала холстину.