JК
Сон в Нефритовом павильоне :: без автора
Страница: 982 из 1005Если бы не ее родимое пятнышко, разве избавилась бы она от невзгод, что год за годом преследовали ее? И это же пятнышко сделало меня и мою дочь людьми!
Князь обратился к Лотос:
– Ну, а ты что молчишь?
– Все мы говорили о вас не слишком почтительно, – вместо Лотос ответила Хун, – но не стоит на нас обижаться! Зато Лотос всегда вела себя достойно, никогда этикет не нарушала, потому и сейчас сидит себе да молчит и, наверно, посмеивается над нашей с Феей невоспитанностью!
Лотос улыбнулась.
– В дальних южных землях, госпожа Хун, я приняла вас за мужчину и поехала за вами в страну Мин, – о каком достоинстве можно говорить, о каком этикете?! А молчу просто потому, что мне до сих пор стыдно!
Князь Ян посмеялся и приказал принести еще вина. Через короткое время все разошлись по своим спальням.
Присев к столику, задремала и Хун в своих покоях. Вдруг душа ее затрепетала, по телу пробежала дрожь, – она увидела себя в незнакомом месте: мрачные горы и холмы, уступы суровых скал, равнина, усеянная белыми лотосами. Хун поднялась на самую высокую вершину, чтобы осмотреться, и увидела там женщину с голубыми бровями на белояшмовом лике. В руке у женщины посох, на плечах шелковая накидка, и незнакомка спрашивает:
– Ну как, хороши ли земные радости, Красная птица?
Хун растерялась.
– Кто вы? И что называете земными радостями?
Женщина усмехнулась, бросила вниз свой посох, и он тотчас превратился в радугу, соединившую землю с небом. Теперь Хун поняла, что рядом с нею бодисатва. А бодисатва взяла Хун за руку и повела в выси. Скоро подошли они к воротам, окутанным пестроцветными облаками.
– Куда мы пришли? – вырвалось у Хун.
Князь обратился к Лотос:
– Ну, а ты что молчишь?
– Все мы говорили о вас не слишком почтительно, – вместо Лотос ответила Хун, – но не стоит на нас обижаться! Зато Лотос всегда вела себя достойно, никогда этикет не нарушала, потому и сейчас сидит себе да молчит и, наверно, посмеивается над нашей с Феей невоспитанностью!
Лотос улыбнулась.
– В дальних южных землях, госпожа Хун, я приняла вас за мужчину и поехала за вами в страну Мин, – о каком достоинстве можно говорить, о каком этикете?! А молчу просто потому, что мне до сих пор стыдно!
Князь Ян посмеялся и приказал принести еще вина. Через короткое время все разошлись по своим спальням.
Присев к столику, задремала и Хун в своих покоях. Вдруг душа ее затрепетала, по телу пробежала дрожь, – она увидела себя в незнакомом месте: мрачные горы и холмы, уступы суровых скал, равнина, усеянная белыми лотосами. Хун поднялась на самую высокую вершину, чтобы осмотреться, и увидела там женщину с голубыми бровями на белояшмовом лике. В руке у женщины посох, на плечах шелковая накидка, и незнакомка спрашивает:
– Ну как, хороши ли земные радости, Красная птица?
Хун растерялась.
– Кто вы? И что называете земными радостями?
Женщина усмехнулась, бросила вниз свой посох, и он тотчас превратился в радугу, соединившую землю с небом. Теперь Хун поняла, что рядом с нею бодисатва. А бодисатва взяла Хун за руку и повела в выси. Скоро подошли они к воротам, окутанным пестроцветными облаками.
– Куда мы пришли? – вырвалось у Хун.