Витязь в барсовой шкуре   ::   Руставели Шота

Что ему — рабы, их слово? Направляет вороного

Прочь куда-то, никакого им ответа, — он во сне.

Тут, его схватить желая, вмиг — к нему толпа живая,

Вот рука, и вот другая устремилась. Смерть им в том

Одного он о другого раздробил, рукою снова

Чуть махнул, убил, иного до груди рассек хлыстом.

Пали трупы вправо, влево. Царь кипит, исполнен гнева.

Он кричит рабам, но сева Смерти — жатва собрана.

Юный даже и не глянет на того, кого он ранит.

Кто домчится, мертвым станет, участь всем пред ним одна.

Царь разгневан, горячится, на коня скорей садится.

С Автандилом вместе мчится, чтоб надменного настичь.

Но, как в искристом тумане, как на сказочном Мерани,

Не принявши с ними брани, он сокрылся, кличь не кличь.

Увидав, что царь в погоне, что за ним несутся кони,

Он, в мгновенной обороне, вдруг, хлестнув коня, исчез.

Точно в пропасть провалился или в небо удалился,

Ищут, нет, и след сокрылся. Ничего. Как в мгле завес.

Хоть следов копыт искали, — нет, исчез в какой-то дали.

Словно призрак увидали, призрак был один лишь миг.

По убитым плачет кто-то. И о раненых забота.

Молвил царь: «Пришла работа. Видно, злой нас рок настиг».

Он сказал: «Всех дней теченье было только наслажденье.

Бог изведал утомленье — видеть счастье без конца.

Вот и стал восторг обманен, — как и все, непостоянен, —

Я всевышним насмерть ранен, отвратил он свет лица».