Женщина в море   ::   Бородин Леонид

И никакой он не бунтарь, этот ваш Стенька, а просто бандит и хам!

Лично я тоже не в восторге от "донского казака", но все же не спешу соглашаться с Людмилой. Я хотел бы вернуться к интересующей меня теме.

- Между прочим, - говорю, - не мешало бы навестить мать. Нужна масса всяких мелочей, и питание там дрянное.

- А вы откуда знаете? И вообще вы не мент случайно?

Глаза ее холодны и колючи. Я их знаю. Такие глаза бывают у классовой борьбы. Они бесполы, как беспола ненависть.

Про ненависть и спрашиваю:

- ...вы еще так молоды. Откуда она у вас?

- Слишком много чести, чтобы их ненавидеть. Я их презираю!

Но вот тут-то ты меня не обманешь, красавица! Типично уголовное явление: желаемое принимается за действительное. Хотелось бы презрения, но, в сущности, всегда лишь страх и ненависть.

- Я их презираю, - сверкает глазами Людмила, - это самые тупые двуногие. Они думают, что служат закону, а всегда только холуи у тех, в чьих руках пирог! Они все одинаковые. Все! Все! Все! Они нужны, не спорю. Как половые тряпки, как сапожные щетки, сапожным щеткам все равно, кому чистить сапоги. Холуи! И чаще всего продажные, точнее, подкупные. У всех у них своя цена. Один подешевле, другой подороже, но продаются все!

- Так уж и все! - усмехаюсь.

- Если кто и есть некупленный, так это только означает, что ему еще не предложили его цены, или он в академию готовится, или просто трусит брать. Вот таких много. Сами трусят, а представляются как неподкупные.