JК
Женщина в море :: Бородин Леонид
Страница: 79 из 110Оперативник получает зарплату, а властители общественных дум избавлены от информации, которая может поколебатьих регламентированный фрейдизм, отреагируешь сдуру и станешь невыездным. Доверенные же не ляпнут. У них иммунитет с семидесятилетним стажем.
- Слышь, а как тебе этот козел с микрофоном? А те лопухи с ним на полном серьезе чешут! Они ему про Фому, а он им про Крему, и все довольны.
- Кончай, Андрюха, за политику, мне она во где сидит. Ты лучше скажи, которая в джинсухе, она замужняя?
- Говорит, разведенка. А кто ее знает. Здесь все разведенки.
Я закрываю глаза, и меня выключают из собеседования.
То, что называется "сегодня", - оно для меня кончилось по содержанию, а остатки времени от "сегодня" нужно просто заспать. У меня есть свои приемы, мобилизую их и через десяток минут перестаю слышать мир.
Утром вопреки ожиданию не испытываю лихорадочности, к которой был готов. Напротив, ощущение, будто сменился ритм и внутренний и внешний, и не замедлился, нет, но стал естественным и соразмерным всему, чем он определен и что им определено. И я вспомнил, когда было такое же однажды, - это перед той ночью, чуть ли не тридцать лет начал, когда впервые шел разбрасывать листовки с объяснением народу моему, куда его ведут почитаемые им вожди. Уже тогда я догадывался, что народу это вовсе не нужно, но это нужно было мне, чтобы хоть как-то оправдать свое существование в мире, который видел порочным от корней.
- Слышь, а как тебе этот козел с микрофоном? А те лопухи с ним на полном серьезе чешут! Они ему про Фому, а он им про Крему, и все довольны.
- Кончай, Андрюха, за политику, мне она во где сидит. Ты лучше скажи, которая в джинсухе, она замужняя?
- Говорит, разведенка. А кто ее знает. Здесь все разведенки.
Я закрываю глаза, и меня выключают из собеседования.
То, что называется "сегодня", - оно для меня кончилось по содержанию, а остатки времени от "сегодня" нужно просто заспать. У меня есть свои приемы, мобилизую их и через десяток минут перестаю слышать мир.
Утром вопреки ожиданию не испытываю лихорадочности, к которой был готов. Напротив, ощущение, будто сменился ритм и внутренний и внешний, и не замедлился, нет, но стал естественным и соразмерным всему, чем он определен и что им определено. И я вспомнил, когда было такое же однажды, - это перед той ночью, чуть ли не тридцать лет начал, когда впервые шел разбрасывать листовки с объяснением народу моему, куда его ведут почитаемые им вожди. Уже тогда я догадывался, что народу это вовсе не нужно, но это нужно было мне, чтобы хоть как-то оправдать свое существование в мире, который видел порочным от корней.