Большая пайка (Часть четвертая)   ::   Дубов Юлий

Платон встал из-за столаи потянулся.

– Ладно. На сегодня – хватит. Мне нужно подумать. Ларри искоса посмотрел на Платона.

– Над чем думать будешь?

Платон неожиданно расхохотался, запрокинув голову:

– Над жизнью. Знаешь, что? Мы их всех сделаем. Вчистую. Только немного подумать надо.

Раздумья затянулись. К вечеру третьего дня после прилета Ларри и Федора Федоровича никаких идей у Платона так и не появилось. Он сидел, запершись, в номере, непрерывно названивал по телефонам, выходил только к ужину и о делах не говорил. Но Ларри чувствовал, как что-то варится, ибо в глазах у Платона уже начинали свою пляску привычные чертики.

За ужином Платон молчал, лениво ковыряя вилкой форель. Не разговорился он и за кофе. Беседовали только Ларри и Федор Федорович – в основном, на темы гастрономические. Разошлись рано. Ларри, не привыкший спать по ночам, сел за телефон. Звонков предстояло сделать много – надо было связаться с директорами, со службой безопасности, с администраторами. Кого-то разыскивали секретарши, кого-то он сам поднимал с постели, но в подавляющем большинстве люди, покорно подчиняющиеся его режиму, находились на рабочих местах и с трепетом и восторгом дожидались, не соизволит ли выйти на связь Ларри Георгиевич.

В самый разгар переговоров в дверь забарабанили. Ларри встал, воткнул сигарету в пепельницу, прошагал к двери. На пороге стоял Платон в белом махровом халате.

– До тебя не дозвонишься, – пожаловался Платон, кося глазом.