Большая пайка (Часть четвертая)   ::   Дубов Юлий

Когда за окнами стемнело, а осушившие бутылку "Амаретто" и на совесть поработавшие медицинские нимфы удалились сдавать дежурство, Ларри вышел из комнаты, которую Муса назвал "вон та", бросил взгляд на недвижное тело друга и стал бесшумно пробираться к выходу. Он был уже у двери, когда раздался голос Мусы:

– Ты куда? Мы же договаривались побеседовать по делу, разве нет?

– Да куда уж сегодня, – проворчал Ларри, продолжая двигаться к двери. – Я напился – просто ужас как. Ничего не соображаю. И девочка эта попалась – не девочка, а кошмар. Всего измотала. Нимфоманка. Каждая косточка болит. Давай в другой раз...

Но Муса становился все настойчивее.

– Нет, давай сейчас. Детали можно в другой раз обсудить, а идею я сейчас хочу озвучить. Ты куда? Вернись, я тебе говорю!

Ларри постоял в темноте, сжимая и разжимая веснушчатые кулаки, потом повернулся, медленно и тяжело ступая, прошел по комнате, сел в кресло рядом с кроватью и зажег торшер.

– Погибели моей хочешь, – добродушно сказал он. – Не жалеешь друга. Черт с тобой, рассказывай.

– Идея простая, – сказал Муса. – Я могу договориться, чтобы Завод принял у нас нашу долю в СНК. В обмен на долги.

– Да ты что? – искренне изумился Ларри. – Слушай, это же потрясающая мысль! Погоди! У нас двадцать шесть процентов, блокирующий пакет. По номиналу это... двадцать шесть миллионов. Ну да. А долг – почти шестьдесят!

– В том-то и дело! – радостно улыбнулся Муса. – Я долго думал. Мы им предлагаем весь блокирующий пакет целиком. Право на блокировку решений, ей-богу, стоит шестьдесят миллионов.