Цедьмое правило волшебника, или Столпы творения   ::   Гудкайнд Терри

Металлическая кружка, свисающая со скобы у них над головами, скрипя, раскачиваласьна ветру. В таверне пели и плясали, и звуки веселья рвались наружу, в покрытый снегом ночной город.

Когда они вошли в таверну, Себастьян обнял Дженнсен за плечи, защищая от любопытных глаз, и повел к лестнице в дальнем углу. Казалось, людей в зале стало больше, чем он мог вместить.

Не задерживаясь, путешественники быстро поднялись по лестнице. В начале тускло освещенного коридора Себастьян открыл ключом дверь справа. Вошли внутрь. Себастьян тут же подкрутил фитиль в масляной лампе, стоящей на маленьком столе. Рядом с лампой обнаружились кувшин и тазик, а возле стола – скамейка. Чуть в стороне находилась высокая кровать, криво застеленная темно-коричневым одеялом.

Комната была лучше домика, который пришлось оставить, но Дженнсен она не понравилась. Одна стена закрыта грязным крашеным полотном. Оштукатуренные стены в пятнах и засижены мухами. Поскольку комната находилась на втором этаже, единственный путь из нее проходил через таверну. Дженнсен был противен запах в комнате – смесь табачного дыма и мочи. Ночной горшок под постелью не убран. Пока Дженнсен вытаскивала кой-какие вещи из заплечного мешка и ополаскивала руки и лицо, Себастьян спустился вниз. К тому времени, как девушка закончила умываться и причесываться, он вернулся, неся две миски с бараньим рагу, хлеб и кружки с элем. Ели при дрожащем свете лампы, сгорбившись над столиком и сидя на короткой скамье совсем близко друг к другу.