Цедьмое правило волшебника, или Столпы творения   ::   Гудкайнд Терри

Она представляла это тысячу раз, а затем тысячу раз воображала, каким ужасным пыткам он ее подвергнет. И не было дня, чтобы она не молилась милостивым духам, чтобы они освободили ее от преследователя и его безжалостных неумолимых приспешников…

Только сейчас она поняла, что считала этого человека почти бессмертным. Как бессмертно само зло…

– Даркен Рал мертв? Этого не может быть, – произнесла Дженнсен, и слезы хлынули у нее из глаз.

Ее переполнило дикое – до колотья в сердце! – ощущение сбывшейся, наконец, надежды… и в то же время необъяснимое ужасное предчувствие беды.

Себастьян кивнул:

– Это точно. Уже около двух лет, как я слышал.

– Тогда значит… значит… – Дженнсен никак не могла выразить появившуюся у нее надежду словами, – значит, он больше нам не угрожает? – Она помолчала, собираясь с мыслями. – Но, если Даркен Рал мертв…

– Теперь лордом Ралом стал сын Даркена, – сказал Себастьян.

– Его сын? – Дженнсен почувствовала, как надежды ее рушатся под натиском мрачной угрожающей силы.

– Лорд Рал нас преследует, – сказала мать, ее голос звучал сильно, спокойно и бесстрашно. Было ясно, что она не поддалась исступленной надежде. – Лорд Рал – он и есть лорд Рал. Он есть и был всегда. И будет всегда.

“Мама права, – подумала Дженнсен. – Лорд Рал будет всегда. Он бессмертен, как само зло”.

– Его зовут Ричард, – сказал Себастьян. – Он теперь лорд Рал.

Ричард Рал… Что ж, Дженнсен знала теперь новое имя своего преследователя.

И внезапно все ее существо захлестнула жуткая мысль.