JК
Чародей раскованный :: Сташефф Кристофер
Страница: 14 из 322Он стоял перед маленьким Джефом, махая перед его носом указательным пальцем и с высоты своего восьмилетнего жизненного опыта учил брата, – Нет, ты поступил скверно! Разбить подарок маме, что я так долго мастерил! Эх, Джефри, малявка. Когда ты только научился...
А пятилетняя Корделия ринулась защищать Джефа.
– Как ты смеешь винить его, раз сам выставил Джефа из его же комнаты...
– И моей! – закричал Магнус.
– И его! Он мог играть там сколько влезет, ничего не повредив!
– Тихо, тихо! – охнула Гвен. – Малютка... И словно по сигналу из колыбели раздался плачь, состязаясь с ревом сконфуженного Джефри.
– Ох, что за дети! – воскликнула раздосадованная Гвен и взять на руки одиннадцатимесячного Грегори, в то время как Род вступил в спор с детьми.
– Ну, ну, Джеф, ты не так сильно набедокурил. Магнус, прекрати! Бранить положено мне, а не тебе. И приказывать тоже, – добавил он себе под нос. – Делия, милочка, очень хорошо, что ты заступаешься за брата, – но не будь хорошей так громко, ладно?.. Ш-ш-ш! Он обхватил их всех и прижал к своей груди.
На другой стороне комнаты Гвен тихо напевала колыбельную, и младенец снова успокоился. Род вторил ей, припевая:
– Дождик, дождик перестань! От полива ты устань!
– Ну, если ты действительно того хочешь, пап, – Магнус выпрямился и принял на минуту серьезный вид.
– Нет, нет! Я не имел в виду... – Род глянул в окно. Барабанивший по нему дождь стих, пробился слабый солнечный луч.
– Магнус! – в тоне Гвен зазвучало грозное предупреждение.
– Я тебя просила вмешиваться в погоду?
– Но ведь папа хотел этого! – возразил Магнус.
А пятилетняя Корделия ринулась защищать Джефа.
– Как ты смеешь винить его, раз сам выставил Джефа из его же комнаты...
– И моей! – закричал Магнус.
– И его! Он мог играть там сколько влезет, ничего не повредив!
– Тихо, тихо! – охнула Гвен. – Малютка... И словно по сигналу из колыбели раздался плачь, состязаясь с ревом сконфуженного Джефри.
– Ох, что за дети! – воскликнула раздосадованная Гвен и взять на руки одиннадцатимесячного Грегори, в то время как Род вступил в спор с детьми.
– Ну, ну, Джеф, ты не так сильно набедокурил. Магнус, прекрати! Бранить положено мне, а не тебе. И приказывать тоже, – добавил он себе под нос. – Делия, милочка, очень хорошо, что ты заступаешься за брата, – но не будь хорошей так громко, ладно?.. Ш-ш-ш! Он обхватил их всех и прижал к своей груди.
На другой стороне комнаты Гвен тихо напевала колыбельную, и младенец снова успокоился. Род вторил ей, припевая:
– Дождик, дождик перестань! От полива ты устань!
– Ну, если ты действительно того хочешь, пап, – Магнус выпрямился и принял на минуту серьезный вид.
– Нет, нет! Я не имел в виду... – Род глянул в окно. Барабанивший по нему дождь стих, пробился слабый солнечный луч.
– Магнус! – в тоне Гвен зазвучало грозное предупреждение.
– Я тебя просила вмешиваться в погоду?
– Но ведь папа хотел этого! – возразил Магнус.