JК
Чародей раскованный :: Сташефф Кристофер
Страница: 317 из 322Ужель вы истинно сомневаетесь а ее подлинности?
На какой-то миг они сцепились взглядами; затем на лицо Аббата набежала течь недовольства. – Нет, поистине не сомневаюсь. И все же Ватикан забыл о нашем присутствии здесь на пять долгих веков. Как же вышло, что теперь, только теперь, он соизволил нас заметить, да и то только затем, чтобы приказать.
– Это было прискорбной оплошностью, – признал отец Ал. – И все же, разве основатель ветви нашего ордена пытался уведомить Ватикан о своих намерениях, или о своем присутствии здесь? И можете ли вы действительно утверждать, что вы или любой из ваших предшественников пытались возобновить связь? Не говорите мне, будто вы не в состоянии это сделать; я встречался с вашими монахами.
Аббат, все еще дрожа, посмотрел на него. А затем медленно кивнул. – Да, должен признать, оплошность допустили обе стороны.
Теперь лицо отца Ала смягчилось, выразив печальное сочувствие. – Милорд – вы же катодианец; и знаете о Финале.
Аббат сник. – Да, поистине, поистине! – Он вздохнул и выпрямился в седле. – Ну, мы должны обратить противоречивость против самого себя, не так ли? И почему, скажите мне, отец, почему приказывает через вас Его Светлейшество.
– Нельзя ли нам переговорить в сторонке, милорд?
– Если надо, значит надо. – Аббат слез с коня, его нагрудник и шлем не соответствовали монашеской рясе. Они вышли на равнину между двумя армиями, тихо перешептываясь.
Туан нахмурился.
На какой-то миг они сцепились взглядами; затем на лицо Аббата набежала течь недовольства. – Нет, поистине не сомневаюсь. И все же Ватикан забыл о нашем присутствии здесь на пять долгих веков. Как же вышло, что теперь, только теперь, он соизволил нас заметить, да и то только затем, чтобы приказать.
– Это было прискорбной оплошностью, – признал отец Ал. – И все же, разве основатель ветви нашего ордена пытался уведомить Ватикан о своих намерениях, или о своем присутствии здесь? И можете ли вы действительно утверждать, что вы или любой из ваших предшественников пытались возобновить связь? Не говорите мне, будто вы не в состоянии это сделать; я встречался с вашими монахами.
Аббат, все еще дрожа, посмотрел на него. А затем медленно кивнул. – Да, должен признать, оплошность допустили обе стороны.
Теперь лицо отца Ала смягчилось, выразив печальное сочувствие. – Милорд – вы же катодианец; и знаете о Финале.
Аббат сник. – Да, поистине, поистине! – Он вздохнул и выпрямился в седле. – Ну, мы должны обратить противоречивость против самого себя, не так ли? И почему, скажите мне, отец, почему приказывает через вас Его Светлейшество.
– Нельзя ли нам переговорить в сторонке, милорд?
– Если надо, значит надо. – Аббат слез с коня, его нагрудник и шлем не соответствовали монашеской рясе. Они вышли на равнину между двумя армиями, тихо перешептываясь.
Туан нахмурился.