JК
Чародей в ярости :: Сташефф Кристофер
Страница: 2 из 331После трех недель попыток он сумел, наконец, приняться за историю Грамария, а детям понадобилось выбрать именно этот момент для затевания ссоры! Он свирепо посмотрел на страницу... И увидел оставленную пером огромную кляксу. Раздражение вскипело, перейдя в гнев, и он сорвался со стула.
– Делия! Джеф! Надо же найти такой дурацкий повод для ссоры! Гвен, неужели ты не можешь...
– Да, не могу! – раздался голос из кухни. – Иначе у ваг. не будет на обед ничего кроме уг... О! Что-то ударило со звоном и лязгом, и жена Рода завопила с досады:
– Магнус! Сколько раз я должна запрещать тебе соваться на кухню, когда я готовлю!
– Ох, уж эти дети! – воскликнул Род, входя в детскую. – И зачем я только завел их?
– Ты не заводил, папа, – выглянул из-за спинки кресла трехлетний Грегори. – Нас завела мама.
– Да, разумеется, а я был всего лишь невинным свидетелем. Джефри! Корделия! Прекратите!
Он вошел в море мусора, состоящее из полуслепленных глиняных скульптур, игрушек и кусков коры, сплетенных с прутьями и соломинками, служивших какой-то непостижимой, вероятно, языческой цели, понятной только детям до тринадцати. Что за кавардак! Так бывало, конечно, каждый день. – Вы хоть помните, что когда вы утром проснулись, эта комната была чистой, и прибранной?
Пораженные дети подняли головы, а Корделия возразила:
– Но это ж было четыре часа назад, папа.
– Да, вам, должно быть, пришлось упорно потрудиться, чтобы создать подобный кавардак за такой короткий срок! Род ступил в лужу охровой краски.
– Делия! Джеф! Надо же найти такой дурацкий повод для ссоры! Гвен, неужели ты не можешь...
– Да, не могу! – раздался голос из кухни. – Иначе у ваг. не будет на обед ничего кроме уг... О! Что-то ударило со звоном и лязгом, и жена Рода завопила с досады:
– Магнус! Сколько раз я должна запрещать тебе соваться на кухню, когда я готовлю!
– Ох, уж эти дети! – воскликнул Род, входя в детскую. – И зачем я только завел их?
– Ты не заводил, папа, – выглянул из-за спинки кресла трехлетний Грегори. – Нас завела мама.
– Да, разумеется, а я был всего лишь невинным свидетелем. Джефри! Корделия! Прекратите!
Он вошел в море мусора, состоящее из полуслепленных глиняных скульптур, игрушек и кусков коры, сплетенных с прутьями и соломинками, служивших какой-то непостижимой, вероятно, языческой цели, понятной только детям до тринадцати. Что за кавардак! Так бывало, конечно, каждый день. – Вы хоть помните, что когда вы утром проснулись, эта комната была чистой, и прибранной?
Пораженные дети подняли головы, а Корделия возразила:
– Но это ж было четыре часа назад, папа.
– Да, вам, должно быть, пришлось упорно потрудиться, чтобы создать подобный кавардак за такой короткий срок! Род ступил в лужу охровой краски.