JК
Чародей в скитаниях :: Сташефф Кристофер
Страница: 266 из 383– Бедный паренек, – он взял безвольную руку молодого человека, расположил ее над краем постели и, держа мензурку под запястьем, ввернул в вену небольшой кран. Хлынула темно-рубиновая жидкость и полилась в мензурку. Когда она поднялась до вытравленной на стекле отметке '2унц', дядя Родрик завернул кран, отвинтил его, вытер платком и мягко положил руку обратно на постель.
– Ничего, ничего, – утешающе произнес он, хоть и знал, что Мак Черч <Сын Церкви (шотл.)>его не услышит. – Ничего, ничего.
Он встал, скрипя старыми костями и вздыхая, и повернулся уйти, но остановился в дверях, оглянувшись на невероятно красивого молодого человека, с вырисовывающимися под одеялом мускулистыми плечами и грудью, с закрытыми глазами. Дядя Родрик вздохнул, покачал головой и закрыл за собой дверь.
Когда он добрался до самого низа лестницы, на него так и налетел, сверкая глазами, Блутштейн.
– Ты ее достал? Она с тобой?
– О, да, господин Блутштейн, – вздохнул Родрик.
– О, блаженство! О, восторг! – Цукор Блутштейн протянул вперед скрюченные пальцы, всего лишь малость пуская слюну. – Дай мне взглянуть на нее! Дай мне вкусить... – он оборвал фразу, когда Родрик поднял мензурку, показывая два дюйма темно-красной жидкости. – У-йййййй! – он плотно зажмурил глаза и поднял ладони, отгораживаясь от этого зрелища. – Забери ее! Забери ее прочь отсюда! – он, содрогаясь, побрел к гостиной.
– Эх, бедняга, – вздохнул Родрик. – Как это ужасно, быть вампиром, но чувствовать, как у тебя желудок выворачивает наизнанку при виде крови, и, качая головой, проковылял на кухню.
– Ничего, ничего, – утешающе произнес он, хоть и знал, что Мак Черч <Сын Церкви (шотл.)>его не услышит. – Ничего, ничего.
Он встал, скрипя старыми костями и вздыхая, и повернулся уйти, но остановился в дверях, оглянувшись на невероятно красивого молодого человека, с вырисовывающимися под одеялом мускулистыми плечами и грудью, с закрытыми глазами. Дядя Родрик вздохнул, покачал головой и закрыл за собой дверь.
Когда он добрался до самого низа лестницы, на него так и налетел, сверкая глазами, Блутштейн.
– Ты ее достал? Она с тобой?
– О, да, господин Блутштейн, – вздохнул Родрик.
– О, блаженство! О, восторг! – Цукор Блутштейн протянул вперед скрюченные пальцы, всего лишь малость пуская слюну. – Дай мне взглянуть на нее! Дай мне вкусить... – он оборвал фразу, когда Родрик поднял мензурку, показывая два дюйма темно-красной жидкости. – У-йййййй! – он плотно зажмурил глаза и поднял ладони, отгораживаясь от этого зрелища. – Забери ее! Забери ее прочь отсюда! – он, содрогаясь, побрел к гостиной.
– Эх, бедняга, – вздохнул Родрик. – Как это ужасно, быть вампиром, но чувствовать, как у тебя желудок выворачивает наизнанку при виде крови, и, качая головой, проковылял на кухню.