Жестокое и странное   ::   Корнуэлл Патриция

В самолете она спала до Шарлотт, а потом впала в одно из своих невыносимых настроений до самой посадки в Майами.

– Я лучше возьму такси, – заявила она, глядя в окно.

– Ты не можешь уехать на такси, Люси. Мама и ее друг будут искать тебя.

– Вот и хорошо. Пусть ездят вокруг аэропорта целый день. Почему мне нельзя с тобой?

– Тебе нужно ехать домой, а мне – в Форт-Майерс, и оттуда я сразу полечу назад в Ричмонд. Поверь, это малоприятное путешествие.

– Быть с мамой и ее очередным идиотом тоже малоприятно.

– Ты же еще не знаешь, кто он. Ты с ним незнакома. Почему же сразу записываешь его в идиоты?

– Заразил бы ее кто-нибудь СПИДом.

– Люси, чтобы я больше такого не слышала.

– Она того заслуживает. Не понимаю, как она может ложиться в постель с каждым самцом, который приглашает ее в ресторан или в кино. Не понимаю, как она может быть твоей сестрой.

– Тише, – прошептала я.

– Если бы она так соскучилась по мне, она встретила бы меня сама, а не с кем-то за компанию.

– Вовсе не обязательно, – возразила я. – Ты это поймешь, когда в один прекрасный день влюбишься сама.

– А почему ты думаешь, что я еще никогда не влюблялась? – Она гневно посмотрела на меня.

– Потому что, если бы это было так, ты бы знала, что влюбленность будит в нас как самое лучшее, так и самое плохое. Мы становимся то нежными и благородными, то невероятно жестокими. Жизнь словно состоит из крайностей.

– Как мне хочется, чтобы у мамы поскорее миновал климактерический период.