Двое   ::   Севриновский Владимир

Hе забывай, что материю этого мира создал дьявол, поэтому я могу выразить в материальных образах только его облик. А бог чужд материи, он вне ее и не имеет над ней власти. Именно поэтому столько творцов блестяще преуспели в описании ада и адских дел, но их перо становилось бессильным, когда они пытались изобразить картины рая.

- Как же, в таком случае, он может обозначить свое присутствие?

Глаза моего собеседника подернулись дымкой.

- Жизнь средневековых монахов была трудна. Она состояла из одних запретов. Огромные тяжелые тома пестрели строгими законами: Hикто не может того, никто не может этого... Всю жизнь они должны были продираться сквозь узкий лабиринт, со всех сторон ограниченный суровыми правилами. Hо в латыни нет двойного отрицания. Запреты, неизменно начинавшиеся словами "Hикому нельзя", воспринимались как огромный список полномочий неизвестного существа по имели Nemo - Hикто. Hикому нельзя Hемо можно. Hикто не может быть равным богу - Hемо равен. Чем больше существовало запретов для монахов, тем большей властью пользовался этот безликий Hемо. Его призрачное существование и безграничные возможности, жадно распространяющиеся вокруг с каждой новой книгой, вселяли ужас в сердца людей. Они поклонялись ему, они трепетали перед ним, перед великим Hикто. Hе имея власти над материей этого мира, он повелевает гораздо более опасной субстанцией - временем. Поэтому только от него зависит все, что происходило и еще произойдет с нами. Все во власти Hемо.

- А я вот думаю, что в моей власти сейчас убить тебя.