Фарт   ::   Седов Борис

- Что?! - возмутился Мошонкин, - за двести? А четыреста двадцать не хочешь? Я все точно узнал! Так что не надо ля-ля!

- Так за двести или за четыреста двадцать? - спросил я, уставив на Подкладюка проницательный взгляд.

Он заерзал, отводя глаза, потом кашлянул и сказал:

- Ну… За триста. Триста сразу и сто двадцать потом.

- Та-а-ак…

Я задумчиво помял подбородок и, откинувшись на спинку койки, оглядел присутствующих.

- Значит, если купить вещь за сто шестьдесят пять, а продать за четыреста двадцать…

За спиной раздался голос одного из зэков - Гуталина:

- Сто пятьдесят пять процентов чистой прибыли!

Я удивленно оглянулся и увидел, что Гуталин, прозванный так за цыганскую чернявость, с довольной ухмылкой смотрит на меня.

- А ты не удивляйся, Знахарь! - сказал он, - у меня с детства способность к моментальному счету. Папашка, царство ему небесное, все говорил, давай, Толик, учись, вырастешь, артистом станешь, денег будет куча… Ну, я вырос, только артистом совсем другим стал. Денег, конечно, бывает куча, только они почему-то очень быстро кончаются, а в антрактах между выступлениями я на нарах кантуюсь.

Зэки заржали, вертухаи тоже хихикнули, а я, сдержанно улыбнувшись шутке товарища по камере, повернулся к Подкладюку и сказал:

- Сто пятьдесят пять процентов чистой прибыли - это, знаете ли, не шутка. В странах развитого капитализма люди за восемь процентов начинают друг друга пачками убивать и президентов отстреливать, а тут… Сто пятьдесят пять! Это уже даже и не сверхприбыль, а какая-то фантастика. Ну да ладно.