JК
Графиня Де Шарни :: Дюма Александр
Страница: 1846 из 1932Клери, как обычно, стал его раздевать.
– О, Клери! – шепнул ему король. – Я не мог даже предположить, что они будут задавать мне такие вопросы!
И, действительно, почти все задававшиеся королю вопросы были основаны на бумагах, извлеченных из сейфа предателем Гаменом, о чем король не догадывался.
Но едва он лег, как сейчас же заснул с присущей ему безмятежностью, которая была столь ему свойственна и которую при других обстоятельствах можно было бы принять за бесчувственность.
Не так восприняли это другие узники: одиночество короля имело для них огромное значение; это был удел всех обреченных.
Так как кровать и одежда дофина остались в комнате короля, королева уложила сына в собственной постели и всю ночь простояла у его изголовья, не сводя глаз со спящего мальчика.
Королева погрузилась в угрюмое молчание, замерев и будто олицетворяя собою статую матери у могилы сына; принцесса Елизавета и наследная принцесса решили провести ночь, сидя на стульях рядом со стоящей королевой; однако члены муниципалитета вмешались и заставили обеих принцесс лечь в постель.
На следующий день королева впервые обратилась к охранявшим их с просьбой.
Она просила, во-первых, чтобы они разрешили ей увидеться с королем и, во-вторых, чтобы ей принесли газеты: она хотела знать о том, что происходит на процессе.
Обе ее просьбы были переданы в совет.
Во второй просьбе ей было отказано наотрез; первая была исполнена наполовину.
– О, Клери! – шепнул ему король. – Я не мог даже предположить, что они будут задавать мне такие вопросы!
И, действительно, почти все задававшиеся королю вопросы были основаны на бумагах, извлеченных из сейфа предателем Гаменом, о чем король не догадывался.
Но едва он лег, как сейчас же заснул с присущей ему безмятежностью, которая была столь ему свойственна и которую при других обстоятельствах можно было бы принять за бесчувственность.
Не так восприняли это другие узники: одиночество короля имело для них огромное значение; это был удел всех обреченных.
Так как кровать и одежда дофина остались в комнате короля, королева уложила сына в собственной постели и всю ночь простояла у его изголовья, не сводя глаз со спящего мальчика.
Королева погрузилась в угрюмое молчание, замерев и будто олицетворяя собою статую матери у могилы сына; принцесса Елизавета и наследная принцесса решили провести ночь, сидя на стульях рядом со стоящей королевой; однако члены муниципалитета вмешались и заставили обеих принцесс лечь в постель.
На следующий день королева впервые обратилась к охранявшим их с просьбой.
Она просила, во-первых, чтобы они разрешили ей увидеться с королем и, во-вторых, чтобы ей принесли газеты: она хотела знать о том, что происходит на процессе.
Обе ее просьбы были переданы в совет.
Во второй просьбе ей было отказано наотрез; первая была исполнена наполовину.