Графиня Де Шарни   ::   Дюма Александр

Спустя десять минут она уже стояла на мостике, где Питу нашел ее лежавшей без чувств в тот вечер, когда Изидор ускакал в Париж.

– Питу! – решительно заговорила она. – Дальше я не пойду!

– О мадмуазель Катрин! – взмолился он. – Ну, хоть до дуплистой ивы!..

Это была та самая ива, где Питу оставлял письма Изидора.

Катрин вздохнула и продолжала путь. Когда они подошли к иве, она взмолилась!

– Давайте вернемся!

Питу положил руку ей на плечо со словами:

– Еще двадцать шагов, мадмуазель Катрин, больше ни о чем я вас не прошу!

– Ах, Питу! – прошептала Катрин; в ее голосе послышались упрек и, вместе с тем, такое страдание, что Пи-ту замер на месте.

– О мадмуазель! – воскликнул он. – А я-то надеялся доставить вам удовольствие!..

– Вы думали, Питу, что мне будет приятно снова увидеть ферму, на которой я выросла, которая принадлежала моим родителям, которая должна была бы принадлежать и мне, а теперь продана и является собственностью чужака, чье имя мне даже не известно.

– Мадмуазель Катрин, еще двадцать шагов; я ни о чем больше вас не прошу!

Через двадцать шагов они повернули за угол и оказались перед главными воротами фермы.

У ворот столпились все прежние наемные работники фермы, пахари, конюхи, скотницы, а впереди всех стоял папаша Клуи.

Все были с цветами.

– А-а, понимаю, – проговорила Катрин.