JК
Золотое яблоко :: Уилсон Роберт Антон
Страница: 337 из 393-И если ты подстава, то поцелуй на прощание себя в белую задницу, браток.
Я поднялся по лестнице, нашёл нужную дверь, постучал пять раз, и из-за двери выглянул глаз на чёрном как смоль лице, который уставился на меня с холодным безразличием.
— Белый, — сказал он.
— Человек, — ответил я.
— Коренной, — отозвался он.
— Уроженец, — закончил я.
Он снял цепочку и дверь полностью открылась. Я так никогда и не выяснил, откуда они взяли идею этого пароля — скорее всего, у Ку-Клукс-Клана [69] . Хотя в комнате было темно от густого марихуанового дыма, я увидел, что она вполне прилично обставлена и большую её часть занимает огромная статуя Кали, Чёрной Матери; мне вспомнились жуткие ритуалы из фильма «Ганга Дин» и крики «Убей во имя Кали!». В комнате, помимо открывшего мне человека, было ещё четверо мужчин, которые пускали по кругу два косяка: один посолонь, а второй — противосолонь.
— Откуда ты? — спросил голос из темноты.
— ДВИБ [70] , — осторожно ответил я. — И я должен говорить с Ха-саном ибн Саббахом Иксом.
— Уже говоришь, — сказал самый высокий и самый чёрный тип из этой шайки, передавая мне косяк.
Я сделал быструю глубокую затяжку — и, о Боже, это было приятно! Я наполовину пристрастился к марихуане ещё со времён Похода на Пентагон 1967 года, когда часть пути я прошёл непосредственно за Норманом Мейлером, а потом присоединился к каким-то хиппи, которые сидели на ступеньках, покуривая ЕЁ.
Я поднялся по лестнице, нашёл нужную дверь, постучал пять раз, и из-за двери выглянул глаз на чёрном как смоль лице, который уставился на меня с холодным безразличием.
— Белый, — сказал он.
— Человек, — ответил я.
— Коренной, — отозвался он.
— Уроженец, — закончил я.
Он снял цепочку и дверь полностью открылась. Я так никогда и не выяснил, откуда они взяли идею этого пароля — скорее всего, у Ку-Клукс-Клана [69] . Хотя в комнате было темно от густого марихуанового дыма, я увидел, что она вполне прилично обставлена и большую её часть занимает огромная статуя Кали, Чёрной Матери; мне вспомнились жуткие ритуалы из фильма «Ганга Дин» и крики «Убей во имя Кали!». В комнате, помимо открывшего мне человека, было ещё четверо мужчин, которые пускали по кругу два косяка: один посолонь, а второй — противосолонь.
— Откуда ты? — спросил голос из темноты.
— ДВИБ [70] , — осторожно ответил я. — И я должен говорить с Ха-саном ибн Саббахом Иксом.
— Уже говоришь, — сказал самый высокий и самый чёрный тип из этой шайки, передавая мне косяк.
Я сделал быструю глубокую затяжку — и, о Боже, это было приятно! Я наполовину пристрастился к марихуане ещё со времён Похода на Пентагон 1967 года, когда часть пути я прошёл непосредственно за Норманом Мейлером, а потом присоединился к каким-то хиппи, которые сидели на ступеньках, покуривая ЕЁ.