Золотой архипелаг   ::   Незнанский Фридрих Евсеевич

Грибов, любивший литературу и часто имевший дело с литераторами, время от времени задумывался о том, какое прозвище он дал бы этой даме вместо этого, рыбьего, которое, по его мнению, ей не шло… Ну, если рыба, то, должно быть, скорее камбала. Знатных размеров, округлая, несмотря на то что тщательно следит за весом; когда начинает сердиться (а в последнее время с ней это часто случается), рот съезжает на сторону, будто в нервном тике, — чем, спрашивается, не камбала? А если птица, то скорее гусыня: есть что-то такое в ее профиле, будто она постоянно высматривает, как бы получше ущипнуть исподтишка. А вообще-то Маргарита Николаевна соответствует прибалтийско-немецкому типу женщин, которые резко отличаются от белокурых Гретхен, но так же специфичны для указанного региона, как и те: крепкого сложения, аскетично-тонкогубая, с небольшими, но яркими зелеными глазами, с темно-каштановыми, отливающими бронзой волосами. Своеобразный тип, но притягательный — для понимающего человека. В молодости была настоящей красавицей… Да что это ему в голову взбрело насчет молодости, Ганичева и сейчас не старуха; по сравнению с самим Грибовым, считай, девчонка! Однако главенствующее положение в фирме и умение поставить себя здорово ее старят. Ничего не поделаешь, тяжела ты, шапка Мономаха: мужчине на руководящей работе трудно, а женщине еще трудней.

В глубине души Грибов знал, что все эти упражнения на тему прозвища Маргариты Николаевны не более чем мыслительная разминка. Ему было отлично известно, что прозвище Щучка дано Ганичевой не за внешность, а за образ действий. И в этом смысле абсолютно справедливо.

Щука подкарауливает добычу в мутной воде. Щука никогда своего не упустит.