JК
Золотой архипелаг :: Незнанский Фридрих Евсеевич
Страница: 21 из 72Отчетливо выделялось только: «Иван Андреевич, Иван Андреевич…»
— Ну я, я, сорок два года Иван Андреевич, — махнул рукой председатель. — Кто способен четко и внятно сказать, чего вам надо, пошли со мной.
По толпе из конца в конец прокатилось волнение: она завихрялась, делилась на группы, группы едва не принялись выяснять, кто сильнее, на кулаках, но присутствие председателя их образумило… В конце концов трое — очевидно, выборные от каждой группы, — вывернувшись из столпотворения, поднялись на крыльцо конторы. Двое мужчин и одна женщина.
— Отлично, — одобрил Бойцов, — вот теперь заметно, что в Горках Ленинских проживает сознательный народ… Остальные свободны. Я говорю, свободны. Вам что, родимые, делать нечего?
Спокойный, слегка укоризненный тон председателя подействовал: люди нехотя стали расходиться. Бойцов ничуть не удивился, даже не ощутил удовольствия от того, что колхозники так легко и охотно его послушались. Право приказывать и указывать этим своенравным, порой норовистым людям давал ему авторитет, который председатель завоевывал не один год. И потерять который было проще простого…
В председательском кабинете народные ходоки разместились неуверенно, с кряхтеньем, потрескивая стульями, подмащивая под себя толстые полы зимней одежды. Как будто бы они уже и не помнили, о чем собрались говорить. Или помнили, но прикидывали, с чего бы лучше начать.
— Ну я, я, сорок два года Иван Андреевич, — махнул рукой председатель. — Кто способен четко и внятно сказать, чего вам надо, пошли со мной.
По толпе из конца в конец прокатилось волнение: она завихрялась, делилась на группы, группы едва не принялись выяснять, кто сильнее, на кулаках, но присутствие председателя их образумило… В конце концов трое — очевидно, выборные от каждой группы, — вывернувшись из столпотворения, поднялись на крыльцо конторы. Двое мужчин и одна женщина.
— Отлично, — одобрил Бойцов, — вот теперь заметно, что в Горках Ленинских проживает сознательный народ… Остальные свободны. Я говорю, свободны. Вам что, родимые, делать нечего?
Спокойный, слегка укоризненный тон председателя подействовал: люди нехотя стали расходиться. Бойцов ничуть не удивился, даже не ощутил удовольствия от того, что колхозники так легко и охотно его послушались. Право приказывать и указывать этим своенравным, порой норовистым людям давал ему авторитет, который председатель завоевывал не один год. И потерять который было проще простого…
В председательском кабинете народные ходоки разместились неуверенно, с кряхтеньем, потрескивая стульями, подмащивая под себя толстые полы зимней одежды. Как будто бы они уже и не помнили, о чем собрались говорить. Или помнили, но прикидывали, с чего бы лучше начать.