Человек, который хотел понять все   ::   Бенилов Евгений

Мы были ужасно голодны и за ужином слегка переели … то есть слегка переели мы с Ляськой; Бегемот же переел так, что отвалился назад, бессмысленно таращил глаза и тихо хрюкал. Посуду мы решили помыть утром; шустрая Ляська еще раз сгоняла в сарай и подкинула в камин дров, после чего дверь в нашу комнату мы заперли (жадуновские мужики не дремлють!), а ключ повесили рядом на гвоздь.

Мы легли спать — я, однако, проспала не долго. В два часа ночи что-то разбудило меня.

Некоторое время я лежала в темноте и слушала. Сначала не было слышно ничего, кроме ляськиного сопения и какого-то потрескивания; потом я поняла, что, кроме сопения и потрескивания, ничего и нет. Где-то в доме трещали половицы (здесь лежал старинный дубовый паркет), мне даже почудился в потрескивании некий вальсирующий ритм. Кто-то танцевал вальс — раз-два-три, раз-два-три, раз-два-три … какая чушь! Никого здесь, кроме жадуновских мужиков и старика смотрителя, быть не могло; ни те, ни другой вальса танцевать не станут. Как можно тише я вылезла из спальника, прокралась к двери и приложила ухо к замочной скважине — потрескивание стало явственным. Будить Ляську и Бегемота я не стала: этот странный звук совершенно не вязался с их недовольным брюзжанием … если девчонки проснутся, он затихнет — что же я им тогда скажу? Я сняла ключ с гвоздя и неслышно повернула его в замке — за дверью находилась еще одна пустая комната, из которой было два выхода: прямо, в центральный зал, и налево, в маленькую боковую комнатушку.