JК
Человек, который хотел понять все :: Бенилов Евгений
Страница: 7 из 342За дверью послышался грохот, будто там уронили что-то тяжелое, однако ответа не последовало.
Франц нажал на дверную ручку и шагнул вперед.
2. Комната 21/17/Р
Комната, где он оказался, была невелика и захламлена. Вдоль стен стояли коричневые допотопные шкафы мореного дерева с застекленными дверцами — сквозь пыльные стекла виднелись неровные ряды картонных папок. На шкафах и под шкафами неопрятными грудами лежали конторские книги, из стоявшей в углу урны извергался поток скомканных бумаг и разорванных бланков («Бланков чего?…» — неуверенно подумал Франц). В другом углу, прямо на полу, лежала на боку (?) пишущая машинка. Посередине комнаты высился монументальный двухтумбовый стол, заваленный толстым слоем бумажного хлама; позади валялось обшарпанное кресло. Перед столом стоял стул. Комнату освещало скудное мерцание лампы дневного света, окон не было. Людей тоже.
Франц шагнул вперед и опустился на стул. Чувство сонливости не отпускало, в мозгу медленно перекатывались неповоротливые мысли. Он протянул руку и взял со стола первый попавшийся лист бумаги с отпечатанным на нем текстом. На листе стоял номер 14, текст начинался с полуфразы: «… в случае психологического шока регистрируемого, первичный регистратор должен повторить Обращение еще раз, придавая повышенное значение артикуляции и фразировке.» «Что за бред, — скрипучим от долгого молчания голосом произнес Франц, — какое еще Обращение?» Он откашлялся и опять взглянул на листок. Посередине страницы текст был разорван заголовком:
3.
Франц нажал на дверную ручку и шагнул вперед.
2. Комната 21/17/Р
Комната, где он оказался, была невелика и захламлена. Вдоль стен стояли коричневые допотопные шкафы мореного дерева с застекленными дверцами — сквозь пыльные стекла виднелись неровные ряды картонных папок. На шкафах и под шкафами неопрятными грудами лежали конторские книги, из стоявшей в углу урны извергался поток скомканных бумаг и разорванных бланков («Бланков чего?…» — неуверенно подумал Франц). В другом углу, прямо на полу, лежала на боку (?) пишущая машинка. Посередине комнаты высился монументальный двухтумбовый стол, заваленный толстым слоем бумажного хлама; позади валялось обшарпанное кресло. Перед столом стоял стул. Комнату освещало скудное мерцание лампы дневного света, окон не было. Людей тоже.
Франц шагнул вперед и опустился на стул. Чувство сонливости не отпускало, в мозгу медленно перекатывались неповоротливые мысли. Он протянул руку и взял со стола первый попавшийся лист бумаги с отпечатанным на нем текстом. На листе стоял номер 14, текст начинался с полуфразы: «… в случае психологического шока регистрируемого, первичный регистратор должен повторить Обращение еще раз, придавая повышенное значение артикуляции и фразировке.» «Что за бред, — скрипучим от долгого молчания голосом произнес Франц, — какое еще Обращение?» Он откашлялся и опять взглянул на листок. Посередине страницы текст был разорван заголовком:
3.