JК
Зона зла :: Щелоков Александр
Страница: 335 из 426Тем более еще меньше людей сумеет назвать хребты Явор, Яхорину, Белашицу, вершины Великий Вран, Цинцер, Ветрену Брду. И, только оказавшись в горах Боснии, Лукин понял, насколько шаблонны наши представления о горах Европы.
Хребты, настоящие, крутобокие, возносившие вершины к самому небу, встали перед отрядом неприступными стенами. Их склоны покрывали густые широколиственные леса. Пути здесь пролегали по глубоким ущельям, в которых звенели ручьи и речки. Некоторые тропы, казавшиеся удобными, выводили на края круч и обрывались пропастями. Кто и зачем натоптал дорожки в никуда, вряд ли можно объяснить с точки зрения логики.
Метрах в трехстах от места, где группа оставила машину, на каменистой, избитой рытвинами дороге стоял километровый столб. На нем, привязанная проволокой, косо висела фанерка. На ней чья-то неуверенная рука красной краской вывела кривые буквы:
«ДОБРО ДОШАО ДО ПЕКАО»
В нескольких местах фанерка была прострелена пулями. Красная краска от букв коегде оплыла потеками крови.
— Что написано? — спросил Демин.
— Приглашение. — Крюков мрачно ухмыльнулся. — «Добро пожаловать в пекло».
— Выходит, пришли. — Лукин поправил «глобус» на голове. — Дальше и ехать некуда.
— Пойдем пешком, — отрешенно произнес Мишин. — Я с детства не боюсь пекла. Помню стихотворение: «Если ты настоящий солдат, если ты со смертью на „ты“, улыбаясь пройди через ад, сапогом растопчи цветы…»
— Не надо цветы топтать! — Верочка не скрыла неудовольствия. — Ну мужики!
— Коли не надо, не будем.
Хребты, настоящие, крутобокие, возносившие вершины к самому небу, встали перед отрядом неприступными стенами. Их склоны покрывали густые широколиственные леса. Пути здесь пролегали по глубоким ущельям, в которых звенели ручьи и речки. Некоторые тропы, казавшиеся удобными, выводили на края круч и обрывались пропастями. Кто и зачем натоптал дорожки в никуда, вряд ли можно объяснить с точки зрения логики.
Метрах в трехстах от места, где группа оставила машину, на каменистой, избитой рытвинами дороге стоял километровый столб. На нем, привязанная проволокой, косо висела фанерка. На ней чья-то неуверенная рука красной краской вывела кривые буквы:
«ДОБРО ДОШАО ДО ПЕКАО»
В нескольких местах фанерка была прострелена пулями. Красная краска от букв коегде оплыла потеками крови.
— Что написано? — спросил Демин.
— Приглашение. — Крюков мрачно ухмыльнулся. — «Добро пожаловать в пекло».
— Выходит, пришли. — Лукин поправил «глобус» на голове. — Дальше и ехать некуда.
— Пойдем пешком, — отрешенно произнес Мишин. — Я с детства не боюсь пекла. Помню стихотворение: «Если ты настоящий солдат, если ты со смертью на „ты“, улыбаясь пройди через ад, сапогом растопчи цветы…»
— Не надо цветы топтать! — Верочка не скрыла неудовольствия. — Ну мужики!
— Коли не надо, не будем.