JК
Зона зла :: Щелоков Александр
Страница: 35 из 426Высокая грудь, мягкие полные губы, брови, узкими стрелками лежавшие над карими глазами, аккуратные ушки с маленькими сережками-звездочками. Лукин деланно вздохнул.
— Ох, девоньки! Мне бы так годков двадцать сбросить, я бы… А так, простите, ни сил, ни средств. Инструмент затуплен, опыт растерян…
— Ox, ox!
Клава возмущенно запротестовала.
— И не совестно на себя клепать? Я же вижу, меня не обманешь.
— На кой мне врать?
— Что до инструмента, — Ксения лукаво улыбнулась и повела бровями, — можно и поточить. Был бы в наличии.
— Не-е, девоньки, есть причина и пострашней. Вон тут у вас сколько ухажеров. Весь Кавказ. Они мне шею намылят в два счета.
— Это вы о черноте? — Ксения громко захохотала. — Да они ко мне на три шага подойти боятся. Петухи!
— Ну что, — Лукин принял отчаянное решение. — Тогда пошли?
Отношения с женщинами у Лукина складывались по-разному.
До десятого класса он на девочек обращал мало внимания. Все, которые учились рядом с начальных классов, стали для него привычными и незаметными, как вещи в старой квартире. Лукины жили втроем в тесной двухкомнатке, где для гостей все предметы — стол, холодильник, шкаф, диван, книжные полки — становились непреодолимыми препятствиями. Чтобы обойти их, приходилось лавировать в узких проходах. Сам Лукин — в те времена просто Лешка — даже в полной тьме, не зажигая света, спокойно обходил препятствия. Он не задевал их боками, не наставлял себе синяков на бедрах.
— Ох, девоньки! Мне бы так годков двадцать сбросить, я бы… А так, простите, ни сил, ни средств. Инструмент затуплен, опыт растерян…
— Ox, ox!
Клава возмущенно запротестовала.
— И не совестно на себя клепать? Я же вижу, меня не обманешь.
— На кой мне врать?
— Что до инструмента, — Ксения лукаво улыбнулась и повела бровями, — можно и поточить. Был бы в наличии.
— Не-е, девоньки, есть причина и пострашней. Вон тут у вас сколько ухажеров. Весь Кавказ. Они мне шею намылят в два счета.
— Это вы о черноте? — Ксения громко захохотала. — Да они ко мне на три шага подойти боятся. Петухи!
— Ну что, — Лукин принял отчаянное решение. — Тогда пошли?
Отношения с женщинами у Лукина складывались по-разному.
До десятого класса он на девочек обращал мало внимания. Все, которые учились рядом с начальных классов, стали для него привычными и незаметными, как вещи в старой квартире. Лукины жили втроем в тесной двухкомнатке, где для гостей все предметы — стол, холодильник, шкаф, диван, книжные полки — становились непреодолимыми препятствиями. Чтобы обойти их, приходилось лавировать в узких проходах. Сам Лукин — в те времена просто Лешка — даже в полной тьме, не зажигая света, спокойно обходил препятствия. Он не задевал их боками, не наставлял себе синяков на бедрах.