JК
Зона 7 :: Рейли Мэтью
Страница: 400 из 451Мы смогли вернуть к работе пару систем, несколько осветительных систем, несколько коммуникационных линий и внутреннюю систему вещания.
— И?..
— Взгляните на это.
Умник II нажал на переключатель, и загорелся один из мониторов.
На нем Шофилд увидел изображение диспетчерской, выходящей на главный ангар.
И внутри сильно разрушенной комнаты, смотря прямо в камеру, как он уже делал ранее этим утром, стоял Цезарь Расселл.
* * *
Цезарь улыбался в камеру.
Когда он говорил, его голос с гулом вырывался из громкоговорителей на вышке.
— Приветствую вас, господин президент, граждане Америки. Я знаю, что для моего ежечасового освещения событий еще рановато, но все же, увы, получилось так, что моя гонка проиграна, и я уверен вы не будете возражать против моего несвоевременного комментария.
— Мои люди побеждены, мое дело проиграно. Я мог бы похвалить президента и его храбрых телохранителей за приложенные усилия, но это не в моем стиле. И на прощание я сделаю лишь еще одно замечание: эта страна никогда уже не будет прежней, не после сегодняшнего дня...
Затем Цезарь сделал то, что заставило Шофилда замереть от ужаса.
Он расстегнул свою военную форму, оголив грудь. Шофилд был поражен.
— О, нет...
На груди Рассела был длинный вертикальный шрам, прямо над сердцем — шрам человека, которому когда-то в прошлом была сделана операция на сердце.
Цезарь ухмыльнулся дьявольской, маниакальной, совершенно безумной улыбкой.
— Клянусь, — сказал он, — и жажду умереть.
— И?..
— Взгляните на это.
Умник II нажал на переключатель, и загорелся один из мониторов.
На нем Шофилд увидел изображение диспетчерской, выходящей на главный ангар.
И внутри сильно разрушенной комнаты, смотря прямо в камеру, как он уже делал ранее этим утром, стоял Цезарь Расселл.
* * *
Цезарь улыбался в камеру.
Когда он говорил, его голос с гулом вырывался из громкоговорителей на вышке.
— Приветствую вас, господин президент, граждане Америки. Я знаю, что для моего ежечасового освещения событий еще рановато, но все же, увы, получилось так, что моя гонка проиграна, и я уверен вы не будете возражать против моего несвоевременного комментария.
— Мои люди побеждены, мое дело проиграно. Я мог бы похвалить президента и его храбрых телохранителей за приложенные усилия, но это не в моем стиле. И на прощание я сделаю лишь еще одно замечание: эта страна никогда уже не будет прежней, не после сегодняшнего дня...
Затем Цезарь сделал то, что заставило Шофилда замереть от ужаса.
Он расстегнул свою военную форму, оголив грудь. Шофилд был поражен.
— О, нет...
На груди Рассела был длинный вертикальный шрам, прямо над сердцем — шрам человека, которому когда-то в прошлом была сделана операция на сердце.
Цезарь ухмыльнулся дьявольской, маниакальной, совершенно безумной улыбкой.
— Клянусь, — сказал он, — и жажду умереть.