Пиратские войны   ::   Прокудин Николай

На большом совете зашел разговор о дележе приза, и я понял, что честно делиться никто и не собирался. Все друг на друга косились с большим подозрением, не доверяли один другому. Добыча хранилась в каютах у португальских капитанов, особенно самая дорогая — каменья и золото. И наш капитан Гаспар, и проклятый Барбоза обещали не обидеть экипажи, а жемчуга поделить по приходе в Лиссабон. Говорить-то говорили, а в глаза при этом не глядели никому.

Тут я и смекнул, что, как пить дать, нас, рекрутированных иноземных наемников, до конца плаванья обязательно порешат. Нет человека — его доля к другим переходит. Главари-то наши были людьми не только отчаянными, но и без стыда и совести. И никто против них не выступал. У всех на памяти жуткая расправа с китайскими морскими разбойничками. Да и довериться особо некому было. Православных только я, хитрый грек, спасенный из турецкого полона, да болгарин, выживший при захвате торгового корабля персов. Ах да, еще был казак-бунтарь, но тот служил не со мной, а на корабле Барбозы. Начали мы трое толковать о побеге, сговорились на подходе к Сиаму вместе удрать, прихватив свою долю добычи. Но трусливый грек, подлая душа, перепугался и всех предал. Пошел к боцману и донес о наших тайных замыслах. Боцман тут же кинулся к капитану Гаспару. Схватили нас и сильно били плетьми. Грека тоже били, и не меньше нашего. От смерти меня спасла внезапно налетевшая буря. Не успели подлые пираты выполнить приказ одноглазого капитана — повесить смутьянов на рее.