JК
Пиратские войны :: Прокудин Николай
Страница: 348 из 405К четвертой ступени до глубокой ночи приступить так и не удалось. Ужасно хотелось есть. За истекшие сутки во рту пленника не было ни маковой росинки!
Вдруг его словно кто-то услышал. На дно ямы упал какой-то предмет, ощупав его и принюхавшись, полковник понял, что это черствая лепешка. Он стал грызть ее, едва не сломав при этом зуб. Лепешка до крови исцарапала десны и язык исцарапала, Серж мусолил ее, грыз и кое-как справился с грубой пищей. Кто мог кинуть ее пленнику? Конечно, все та же замученная жизнью туземная бабка. Жалостливая старуха тайком от разбойников кинула этот кусок засохшего теста и сразу убежала от ямы.
После еды Строганов возобновил попытки выдолбить лестницу. Он беспрестанно цеплялся за сделанные ступеньки, карабкался и быстро падал. Взошла большая, почти полная луна, осветившая бледным безжизненным светом сам остров и черную яму, в которой боролся за жизнь измученный полковник.
«Все хорошо, но мои ступени слишком видны, — подумал он, прислонившись к стене и разглядывая плоды своего труда. — Заметят, как пить дать, пираты заметят! Рано или поздно какой-нибудь гад обнаружит мою лестницу. Бить будут».
Обессилев, Серж сел на дно ямы и, привалившись к прохладной стене, уснул крепким сном.
Рассвело. Утро промелькнуло как одно мгновение, и жаркие лучи солнца опять проникли в яму. Вскоре стало нестерпимо душно. Надвигалась тропическая жара, избежать которой было невозможно.
Вдруг его словно кто-то услышал. На дно ямы упал какой-то предмет, ощупав его и принюхавшись, полковник понял, что это черствая лепешка. Он стал грызть ее, едва не сломав при этом зуб. Лепешка до крови исцарапала десны и язык исцарапала, Серж мусолил ее, грыз и кое-как справился с грубой пищей. Кто мог кинуть ее пленнику? Конечно, все та же замученная жизнью туземная бабка. Жалостливая старуха тайком от разбойников кинула этот кусок засохшего теста и сразу убежала от ямы.
После еды Строганов возобновил попытки выдолбить лестницу. Он беспрестанно цеплялся за сделанные ступеньки, карабкался и быстро падал. Взошла большая, почти полная луна, осветившая бледным безжизненным светом сам остров и черную яму, в которой боролся за жизнь измученный полковник.
«Все хорошо, но мои ступени слишком видны, — подумал он, прислонившись к стене и разглядывая плоды своего труда. — Заметят, как пить дать, пираты заметят! Рано или поздно какой-нибудь гад обнаружит мою лестницу. Бить будут».
Обессилев, Серж сел на дно ямы и, привалившись к прохладной стене, уснул крепким сном.
Рассвело. Утро промелькнуло как одно мгновение, и жаркие лучи солнца опять проникли в яму. Вскоре стало нестерпимо душно. Надвигалась тропическая жара, избежать которой было невозможно.