Белое и черное   ::   Шевченко Лариса Яковлевна

Учительница предупредила нас, что пора сдавать работы. Она осмотрела наши игрушки, похвалила и пообещала украсить ими школьную елку. «Кто не успел, не расстраивайтесь. Закончите на следующем уроке», – успокоила она учеников. Потом Анна Васильевна предложила спеть нашу любимую песню. Исполняя ее, я чувствовала себя взрослее. Настоящим тружеником, полезным человеком. У меня даже сердечко подрагивало от счастливого возбуждения и гордости.

«Пройдут года, настанут дни такие,

Когда великий трудовой народ –

Вот эти руки, руки молодые

Руками золотыми назовет!» – пели мы звонко и радостно.

Мы были очень довольны уроком.







ИЖДИВЕНКА







Прибежала из школы, бросила портфель на кухне, и пошла в зал, чтобы переодеться в домашнюю одежду. Гляжу, а на кровати лежат газеты, а поверх них листок какой-то. Читаю: – отец, – мать, – сын, а против моей фамилии – «на иждивении». И у Анна Георгиевны – тоже.

Я так и присела на кровать. Будто меня сзади по голове мешком с песком ударили. Сижу, придти в себя не могу. Грудь сдавило. Вдохнуть не могу, потом обмякла. И так тоскливо стало. Одно слово – и нет меня как человека. Есть только иждивенка, нахлебник. И будто сердце обожгло, и незаживающая рана заныла вновь и надолго. Даже фамилии у нас с Колей разные! Голову сверлила неотвязная безотчетная мысль: «Никому, никому я не нужна!»

Вспомнилось, как бабушка со слезами в голосе сказала: «Обе мы с тобой сиротинки».