JК
Белое и черное :: Шевченко Лариса Яковлевна
Страница: 144 из 199А тебе нравится Есенин?
– Еще бы!
– Люся, до меня дошло! Его запрещают потому, что не понимают! Я в одной взрослой книжке прочитала, что у каждого человека есть свое духовное пространство. У одних оно небольшое, у других – бесконечное. У талантливых – свой особенный мир, который совпадает или пересекается с духовным пространством не всех людей. Вот даже меня не все понимают.
Люся рассмеялась:
– Чего ты сообразила?! Нафантазировала?! Отец говорил про твои «художества».
– О стишках, что ли? – недовольно потупилась я. – Что бы он в них понимал?!
– Ладно, не злись. Я пошутила, – примирительным тоном сказала Люся.
– А ты когда злиться перестала?
– Когда в город попала. Повзрослела, поумнела. Отмела от себя детские переживания. Будущим стала жить.
– А куда прошлое дела?
Люся поняла, о чем я спрашиваю.
– Глубоко, глубоко, на донышко сердца опустила и закопала, – грустно улыбнулась она и спрятала книжку под матрас.
Прибежал Коля и стал вспоминать, как маленьким устраивал Люсе «мелкие пакости», если она поздно возвращалась с вечеринок. Люся отвечала, что до сих пор вздрагивает, когда захлопывает калитку, потому что ей все время кажется, будто на нее падают баночки с водой и песком; потом интересовалась, насколько увеличился «арсенал» младшего братца и готов ли он к новым «засадам». В общем, весело провели время!
ХЛЕБ
Печь хлеб – дело ответственное. Бабушка начинает волноваться уже с момента «запуска».
– Еще бы!
– Люся, до меня дошло! Его запрещают потому, что не понимают! Я в одной взрослой книжке прочитала, что у каждого человека есть свое духовное пространство. У одних оно небольшое, у других – бесконечное. У талантливых – свой особенный мир, который совпадает или пересекается с духовным пространством не всех людей. Вот даже меня не все понимают.
Люся рассмеялась:
– Чего ты сообразила?! Нафантазировала?! Отец говорил про твои «художества».
– О стишках, что ли? – недовольно потупилась я. – Что бы он в них понимал?!
– Ладно, не злись. Я пошутила, – примирительным тоном сказала Люся.
– А ты когда злиться перестала?
– Когда в город попала. Повзрослела, поумнела. Отмела от себя детские переживания. Будущим стала жить.
– А куда прошлое дела?
Люся поняла, о чем я спрашиваю.
– Глубоко, глубоко, на донышко сердца опустила и закопала, – грустно улыбнулась она и спрятала книжку под матрас.
Прибежал Коля и стал вспоминать, как маленьким устраивал Люсе «мелкие пакости», если она поздно возвращалась с вечеринок. Люся отвечала, что до сих пор вздрагивает, когда захлопывает калитку, потому что ей все время кажется, будто на нее падают баночки с водой и песком; потом интересовалась, насколько увеличился «арсенал» младшего братца и готов ли он к новым «засадам». В общем, весело провели время!
ХЛЕБ
Печь хлеб – дело ответственное. Бабушка начинает волноваться уже с момента «запуска».