Белое и черное   ::   Шевченко Лариса Яковлевна

Увидев, куда направлен мой взгляд, криво усмехнулась и тихо сказала:

– Это сгущенное молоко. Вкусное, сладкое.

У меня потекли слюнки. Мы подошли ближе, но я не решилась попросить попробовать. Наташа оглянулась на нас и отвернулась. Потом доела сгущенку, швырнула банку под куст и пошла к лесу.

– У каждой птички свои привычки, – презрительно фыркнула Оля и,

театрально воздев руки к небу, напыщенно произнесла, видно услышанную где-то взрослую фразу: «Непостижимые люди, непонятные судьбы!»

– А это молоко очень дорогое? – спросила я у Оли.

– Дорогое, – ответила одноклассница и завистливо скривилась.

– У Наташи нет отца. Кто же ей такое покупает? – изумилась я.

– Ее мама в привокзальном буфете работает, – поджала губы Оля.

Эти слова мне ничего не объяснили. Я недоумевала: «У нас в семье папа – директор школы, мама учитель, но я не знаю, что такое сгущенное молоко». Почему-то вспомнилось Наташкино красивое зимнее пальто и настоящий вязаный шерстяной костюм. Мы носили спортивные с начесом. «Ну и что из того? Главное, чтобы тепло было, – подумала я и при этих словах почувствовала, что замерзла. Солнце заблудилось в облаках? Еще не лето. Поежилась от ветра и пошла за кофтой.

Меня привлек шум на другом конце пляжа. Пионервожатая, как испуганная наседка, носилась по берегу и причитала, а ребята бегали за ней, и наперебой предлагали свои решения проблемы. Лавина ребячьих голосов заглушала ее стоны.