Белое и черное   ::   Шевченко Лариса Яковлевна

Как-то раз перед Троицей лежим мы своей большой компанией рядком под ивами и сонно переговариваемся. Оводы зудят, золотисто-зеленые навозные мухи ползают по босым грязным ногам. Мы нехотя сбиваем их ветками. Максим как всегда пристает к Пете, дразнит его:

– Пастух никудышный! Что же мамка тебе штанов не сшила? В юбке не запутываешься?

– Сам-то давно из рубахи вылез? – сердито огрызается Петя, с ненавистью глядя на свою длинную до пят домотканую одежу.

– Девчонка ты, понял? – не успокаивается насмешливый Максим.

– Дурак! У самого штаны на помочах. Где ремень, а? – держит оборону малыш.

– Я дурак? Ты только болтать умеешь. А храбрости – с мизинец, – ядовито укалывает Петю недруг, изображая на лице откровенно брезгливое

выражение.

– Чего это с мизинец? Я справляюсь со своим стадом, – гордо приосанился Петя, четко осознавая свою ответственность старшего ребенка в семье.

– А ты с моим попробуй, – не унимается взъерошенный спорщик.

– Скотина своего хозяина знает. Глупо мне твоих свиней пасти, – разумно замечает малыш.

– Трусишь, а? Трусишь! – кричит Максим, надменно и победно оглядывая нашу компанию.

Девочки от этих слов поежились и забурчали недовольно:

– Не приставай, Максимка. Знаешь ведь, непутевый твой хряк, и чего он может «выкинуть», один бог знает.

– Ха! За девчачьи сопли прячешься! Не отвертишься, – продолжает заводиться Максим.

Петя заерзал, занервничал.