Пробуждение   ::   Шевченко Лариса Яковлевна

Я не смогу быть предателем, и погибну в первом же бою, – могильным голосом произнес Саша.

– Сколько же глупостей в твоей голове!? – теперь уж разозлилась я.

– Это не глупости, – он осадил меня тихо, но твердо.

– Ты преодолеешь себя. До армии еще много времени. Вот я раньше была очень несдержанная. Как разревусь, никто успокоить не мог!

– От того, что не закатываешь истерики, внутри ты спокойнее не стало, – уверенно сказал Саша.

Я не нашлась чем возразить, и потащила мальчика к ручью, чтобы промыть рану.

– Спасибо за понимание. Теперь я один вернусь к ребятам, а ты чуть позже подходи, ладно? – попросил Саша.

Я кивнула.

Сосны в посадках, предвещая дождь, шумели угрожающе сердито, угрюмо и тревожно. Под их сенью испуганно трепетали нервные осины. Дрожали акации и рябины. Листьями-флажками размахивал орешник. В первом ряду метались ивы, раздавая низкие поклоны всем и вся. Они лохматили себя, хлестали, закручивали. А огромный дуб независим и уверен. Не реагирует он на злые нападки холодного ветра.

«И все-таки, – думала я, – наверное, всем, даже растениям, хочется тепла и тишины. Только осенняя тишина отличается от летней. Она другая: неуверенная, ненадежная, беспокойная, настороженная. Какую-то отрешенность я почувствовала сегодня в стеной стоящих соснах. И серое неуютное небо, и грустный таинственный шепот воды в ручье, и шелест листвы – все навевают мне печаль».

Встряхнул ветер куст ивняка, – и поплыли по ручью желтые листья, вечные спутники ранней осени.