Пробуждение   ::   Шевченко Лариса Яковлевна

А утром бабушка разахалась:

– Чудо, какая мягкая трава, сама бы ела, а корова отказывается от нее. То ли запах у нее особый, то ли несъедобная она? Рогозу с болота жует, бурьян с выгона тоже, а от этой прелести морду воротит.

Пришлось отцу отвозить траву в колхоз на подстилку скоту, а себе другой участок выпрашивать. Мать обиженно возмущалась: «А я все удивлялась, отчего это местные не забрали пайку себе? Ничего просто так не бывает!».

Выкосили мы новый участок, высушили, в копны сложили и уже вывозить собрались, да зарядили дожди. Бабушка за эту неделю вся «истекалась», как наседка. Не зря говорят: «Сельский человек погодой живет». Но лето опять заулыбалось. Мы подсушило сено, и благополучно перевезли домой. Пока я затаскивала в сарай первую копну, Коля с отцом поехали за другой.

– Детонька, давай я буду носить сено, а ты утрамбовывай, – попросила бабушка.

– Вы же тяжелая и лучше приминаете, – удивилась я.

– Задыхаюсь я в сарае, трудно мне скакать. Годы не те, – вздохнула она.

Не любила я «тонуть» в сене, колоться о жесткий бурьян и ветки, но ведь бабушка попросила.

Наконец я выбралась из сарая вся серая от пыли и легла на пороге. Руки, ноги и лицо в кровавых царапинах. Тело горит. Надышаться не могу. Во всем теле тяжелая усталость. Бабушка, разминая руки, присела рядом с миской груш.

– Откуда груши? – удивилась я.

– Заранее нарвала, знаю, как приятно рот промочить после душного сарая.

– Зачем вы с больными ногами на грушу лазили? Я бы сама.

– После двух возов сена на грушу не влезешь.