JК
Лестница надежд :: Шевченко Лариса Яковлевна
Страница: 122 из 670Поняла?
– В столовой? Если я начну «вкушать», так вовсе не захочу есть эту противную еду!
– Я говорю о будущем. Наша трудная жизнь – временное явление. Будет и на нашей улице праздник!
– Вы и солдат к разной еде приучаете? – засмеялась я.
– Конечно. У нас в армии южане часто служат на севере, и наоборот. Я – армянин. Кавказцам трудно есть перловку без острой приправы. Пришлось заставить поваров готовить соусы. В Мурманске служу. Там ветры и сильные морозы. Ребята на посту замерзали и большую часть службы проводили в лазарете, особенно первый год. Добился, чтобы им на посту позволяли каждые десять минут разминаться, хотя бы толкать друг друга или приседать – по желанию. Болезни прекратились. Законы и приказы должны быть разумными. Их можно и нужно корректировать. Правильно я говорю?
– Сто процентов правильно! – подтвердила я, довольная вниманием доктора.
Уходила из столовой в прекрасном настроении.
*
Подошел поезд. Люди ринулись в вагоны. Мешки, сумки, чемоданы всюду: на полках, в проходах, на коленях. В голове у меня стук колес и людской гул. Смотрю в окно и погружаюсь в зимнее безмолвие убегающего пространства. Дорога, та, которая рядом с рельсами, мелькает и струится серым потоком, а снежная гладь за столбами почти не меняется, не движется. Из-за сильного тумана не видно ориентиров, разделяющих две природные среды: небо и землю. Кажется, что они сливаются в шагах пятидесяти от дороги, создавая странное ощущение отсутствия горизонта. Протерла ладонью запотевшее стекло. Картина за окном четче не стала.
– В столовой? Если я начну «вкушать», так вовсе не захочу есть эту противную еду!
– Я говорю о будущем. Наша трудная жизнь – временное явление. Будет и на нашей улице праздник!
– Вы и солдат к разной еде приучаете? – засмеялась я.
– Конечно. У нас в армии южане часто служат на севере, и наоборот. Я – армянин. Кавказцам трудно есть перловку без острой приправы. Пришлось заставить поваров готовить соусы. В Мурманске служу. Там ветры и сильные морозы. Ребята на посту замерзали и большую часть службы проводили в лазарете, особенно первый год. Добился, чтобы им на посту позволяли каждые десять минут разминаться, хотя бы толкать друг друга или приседать – по желанию. Болезни прекратились. Законы и приказы должны быть разумными. Их можно и нужно корректировать. Правильно я говорю?
– Сто процентов правильно! – подтвердила я, довольная вниманием доктора.
Уходила из столовой в прекрасном настроении.
*
Подошел поезд. Люди ринулись в вагоны. Мешки, сумки, чемоданы всюду: на полках, в проходах, на коленях. В голове у меня стук колес и людской гул. Смотрю в окно и погружаюсь в зимнее безмолвие убегающего пространства. Дорога, та, которая рядом с рельсами, мелькает и струится серым потоком, а снежная гладь за столбами почти не меняется, не движется. Из-за сильного тумана не видно ориентиров, разделяющих две природные среды: небо и землю. Кажется, что они сливаются в шагах пятидесяти от дороги, создавая странное ощущение отсутствия горизонта. Протерла ладонью запотевшее стекло. Картина за окном четче не стала.