Лестница надежд   ::   Шевченко Лариса Яковлевна

А я, переживая, что мои студенты теперь не успеют подготовиться к очередному лабораторному занятию, сгоряча брякнула: «А у нас они самостоятельные». Поняв, что мои слова – камешек в ее огород, начальница, еле сдерживая злость, проговорила: «А кто же планирует вашу работу?» «Сами. Мы же «технари», у нас все всегда четко планируется», – спокойно ответила я. Это было правдой. Но для руководящего работника мои слова прозвучали вызовом. Они указывали на ее некомпитентность, а еще – на ненужность проводимого собрания. Меня, конечно, отстранили от работы. Чуть позже вернули на кафедру. Работник я исполнительный, и не стесняюсь сказать, не глупый. А проректор из «блатных, протежируемых» была. Ушла она от нас…. Да и многое другое было, о чем вспоминать не хочется, – грустно усмехнулась Нина.

Молчим. По стеклу кухонного окна шуршат ветви. Я пытаюсь по их рисунку понять, каким деревьям они принадлежат.

– Нина, иногда мне кажется, что осины трепетнее и грустнее берез. У берез есть своеобразная гордость, а осины неприметные, сиротливые. Жалко их, – задумчиво произнесла я.

– Ты думаешь, я осинкой себя чувствую? – улыбнулась Нина.

– Нет, ты как та березка, которую я в парке летом приметила. Придавила ее тяжелая плита. (Ими дорожку вымостили). А она все равно из-под нее выбралась и вверх устремилась. Даже угол плиты приподняла! Знаешь, она оголенными корнями, как гигантскими пальцами волшебного великана вцепилась в землю, чтобы удержаться на крутом склоне! – горячо поведала я.