Лестница надежд   ::   Шевченко Лариса Яковлевна

Мама рассказывала, что в ее детстве многие ребята были хулиганистые, а, повзрослев, стали отличными офицерами. Нашли приложение своей силе.

– Они, наверное, не были зловредными и глупыми, – ехидно предположила подруга Людмилы.

Посрамленный парень обиженно набычился и покраснел. Злобный взъерошенный стал. На глаза наползла пелена гнева. Он их глубже под козырек кепки упрятал. Чувствую, щекотливая ситуация. Что-то нехорошее повисло в воздухе. Не знаю, чем бы закончилась перепалка, только со стороны Нижней улицы появился веселый, беззаботный Дмитрий. Увидел меня, подбежал, познакомил со своими друзьями и примирительно сказал: «Повздорили? Не надоело еще взахлеб орать на всю улицу? Шабаш! Хватит препираться и собачиться! Спокон веку это ни к чему хорошему не приводило».

Тема разговора сразу сменилась. Дмитрий, как всегда, оказался в центре внимания. А я иду и думаю: «Не в чести у хороших девушек Димкины друзья! Почему он дружит с ними, и, говорят, очень даже ладит? Что их объединяет?»

Вскоре нам повстречался тощий как скелет никчемный верзила с ободранной щекой похожий на обезьяну, которая уже никогда не превратится в человека. (Любимая шутка учительницы географии.) Я знала вульгарного, задерганного, постоянно взвинченного, вечно расхрыстанного, неухоженного, безалаберного Валерку и сторонилась. Он вызывал у меня отторжение. Меня пугали его тяжелые, от постоянного перепоя, мешки под глазами, мясистые нахальные губы и злая недоверчивая ухмылка. Задира, «по пьяной лавочке» он вечно ввязывался в драки. Бесноватый малый.