Лестница надежд   ::   Шевченко Лариса Яковлевна

Но только после того, как взрослые доведут до полного нервного изнеможения, когда кажется, что уже нет больше оснований терпеть придирки. То там, то сям срываюсь. Взрослые считают, что им можно, а нам нельзя, – обреченно сказала я.

– Ты себя хорошей считаешь?

– Не знаю…. Нет, конечно. В душе я мягкая, добрая, снисходительная. Но когда развеселюсь или рассержусь, то затормозить не всегда получается. Мне потом бывает неловко. Но знаете, в этом году я замечаю улучшения, весьма ощутимые перемены. Честное слово! Это прогресс! Я счастлива этим. Знаю, что скромность и воспитанность украшают человека, поэтому очень стараюсь, – без эмоций закончила я.

– Скромность бывает разная. Одна украшает, а другая укрощает человека, – задумчиво произнес Ефим Борисович.

– Как это? – удивилась я.

– Скромный человек, – значит совестливый. Такой не сможет хамить. Но иногда скромность принижает. Она возникает из-за неуверенности в себе. Такая совестливость – не положительный фактор. Она мешает человеку достигать вершин, которых он заслуживает. Поняла?

– Поняла, – выдохнула я. – Мой дедушка Яша сейчас сказал бы, что я веду себя как наивная навязчивая провинциалка. Попросту – деревня. Скромности не хватает. Но это не из-за самомнения. От любознательности. Это меня немного оправдывает?

– В данном случае на восемьдесят процентов, – улыбнулся гость.

– Спасибо, – обрадовалась я.

– В нашем разговоре ты пытаешься меня «вести»? – мягко предположил Ефим Борисович.