Лестница надежд   ::   Шевченко Лариса Яковлевна

Помню, меня поразила изящная простота, совершенная точность каждой детали рисунка, прозрачность светлых серебристых красок. Художник Дворянчиков из Липецка так пишет. Имя у него особенное – Вилен.

Я один раз слышала, как он беседовал со школьниками в Доме художника. «…Видите, колеблющийся свет фонаря падает на постель инвалида? – сказал он. – Что он для него? Салют Победы? А может тусклый отблеск уходящей жизни, свет в конце туннеля? Знаете, что такое метафора?… Одну и ту же картину разные люди оценивают и понимают по-разному».

Подошел к следующей своей картине и о другом заговорил: «Пошел я на рынок, чтобы найти вот такие горшки, а их там нет. Я о них помнил и хотел видеть, хотел восхищаться, радоваться. Может настать время, когда люди уже не будут о них знать, и не о чем будет помнить,… о нашем, истинно русском…. По крупинкам надо прошлое собирать, и беречь, чтобы души сохранить…».

Потом я увидела чью-то картину с названием «Ночь». И рассердилась. «Это, – говорю, – не ночь. Ночь – это сказка, тайна. Серо-черные тона. Завораживающая луна. А тут зеленые деревья и голубая вода». Художник Дворянчиков поставил картину в тень и пояснил: «При ярком солнце она не смотрится. Великолепная картина! Прекрасная живопись! Я сам каждый раз нахожу в ней все новые и новые штрихи, из которых во мне слагаются удивительные ощущения»….

Эх, жаль, что у меня не было времени поговорить с ним. А знаете, мне картины написанные маслом больше нравятся, чем те, что обычными школьными красками. Тут мазки крупные объемные. Оттенки богаче.