JК
Лестница надежд :: Шевченко Лариса Яковлевна
Страница: 363 из 670Мама однажды говорит мне: «Дождусь ли я, чтобы тебя учительница похвалила?» И вот как-то прибегаю из школы и кричу: «Меня похвалили!» Мама умиляется, конфету дает, а я объясняю: «Анна Васильевна чихнула, я ей быстренько: «Будьте здоровы!» Учительница обрадовалась и ответила: «Какой ты, Коля, вежливый!» Мама тогда чуть мимо табуретки не села.
Коля, откинувшись на спинку парты, смеялся до слез.
– А как мы любили распевать песню из фильма «Бродяга»! Помните?
– Да, – ответил Коля нетерпеливым кивком, и пропел, вскочив с места и забыв приличия:
«Разрисован как картинка,
Я в японских ботинках,
В русской шапке большой,
Но с индийскою душой!»
Но, тут же опомнился, покраснел и со смущенной улыбкой тихо отошел в сторону. «Характер Коли претерпел чудесные превращения», – тихо заметила Анна Васильевна. Девочки вспомнили моду на грустные баллады и затянули хором: «Как по речке, по реке женский труп несется…». Но что-то на этот раз не пошла у них песня. Помолчали.
– Анна Васильевна, вы помните, как следили за тем, чтобы мы шнурки на ботинках завязывали туго и галоши надевали? Приучали обувь беречь, – вздохнула Варя Кобыльских. – Яшка, а ты не забыл, как мы всем классом спасали тебя, когда ты голову в парту засунул, а вытащить сам не смог? Топором доски поддевали. Петр Денисович на помощь тогда пришел. У тебя уже в первом классе голова была большая и умная!
При этих словах на меня пахнуло ранним детством. Почему-то, когда говорят о счастливом детстве, я всегда представляю, как папа Яша покупал мне черешни на палочке. Ягоды плотно прилегали друг к другу, их бока светились янтарем и рубином. Мне не хотелось разрушать такую красоту, и я не могла их есть….
Коля, откинувшись на спинку парты, смеялся до слез.
– А как мы любили распевать песню из фильма «Бродяга»! Помните?
– Да, – ответил Коля нетерпеливым кивком, и пропел, вскочив с места и забыв приличия:
«Разрисован как картинка,
Я в японских ботинках,
В русской шапке большой,
Но с индийскою душой!»
Но, тут же опомнился, покраснел и со смущенной улыбкой тихо отошел в сторону. «Характер Коли претерпел чудесные превращения», – тихо заметила Анна Васильевна. Девочки вспомнили моду на грустные баллады и затянули хором: «Как по речке, по реке женский труп несется…». Но что-то на этот раз не пошла у них песня. Помолчали.
– Анна Васильевна, вы помните, как следили за тем, чтобы мы шнурки на ботинках завязывали туго и галоши надевали? Приучали обувь беречь, – вздохнула Варя Кобыльских. – Яшка, а ты не забыл, как мы всем классом спасали тебя, когда ты голову в парту засунул, а вытащить сам не смог? Топором доски поддевали. Петр Денисович на помощь тогда пришел. У тебя уже в первом классе голова была большая и умная!
При этих словах на меня пахнуло ранним детством. Почему-то, когда говорят о счастливом детстве, я всегда представляю, как папа Яша покупал мне черешни на палочке. Ягоды плотно прилегали друг к другу, их бока светились янтарем и рубином. Мне не хотелось разрушать такую красоту, и я не могла их есть….