JК
Лестница надежд :: Шевченко Лариса Яковлевна
Страница: 421 из 670Когда привыкаешь хорошо учиться, появляется интерес к урокам, желание написать красивое сочинение, быстро решить сложную задачу, узнать что-то такое, о чем не читали твои друзья.
– А как ты думаешь, что лучше для наших ребят: знать или не знать о плохих родителях? – спросила Лена таким тоном, словно этот вопрос ее вовсе не касался.
– По мне – лучше потемки, спасительное неведение. Знай я своих родителей, еще не известно как бы я вела себя с этими. Наверное, всем нам было бы много трудней. Между тем, несмотря на многочисленные трения, я ценю их. Конечно, каждый хочет определенности, чтобы представлять, как жить дальше, чего бояться, на что надеяться. Даже в мелочах неизвестность тяжела. Вот объяснят малышу, что зуб удалять не очень страшно, – и ему уже легче идти на “экзекуцию”. А вообще-то, чего философствовать? Чего врать себе? Всем нам нужна хорошая сказка! – с болью в сердце резко завершила я долгие рассуждения.
– За семь лет жизни с родителями Вовка столько гадкого узнал, что другому на всю жизнь хватило бы. Тяжелый груз недетских проблем раздавил его голову, смял мозги. Он до сих пор как зверек, не знаешь, что может выкинуть в следующий момент. И девчонок постоянно домогается, как дурак. Противно смотреть. Я на речке от него еле отбилась. Представляешь, пригрозил мне, чтоб неудовольствие не изображала и помалкивала в тряпочку. Зараза! Шалапутный, с мозгами набекрень! Вечно свирбит у него в некотором месте. И все же, наверное, его любила мама, а я свою никогда не видела, только в приятных снах– тихо сказала Лена, запрокинула голову к верхушкам деревьев и продолжила тоскливо: «Это жгучая тайна.
– А как ты думаешь, что лучше для наших ребят: знать или не знать о плохих родителях? – спросила Лена таким тоном, словно этот вопрос ее вовсе не касался.
– По мне – лучше потемки, спасительное неведение. Знай я своих родителей, еще не известно как бы я вела себя с этими. Наверное, всем нам было бы много трудней. Между тем, несмотря на многочисленные трения, я ценю их. Конечно, каждый хочет определенности, чтобы представлять, как жить дальше, чего бояться, на что надеяться. Даже в мелочах неизвестность тяжела. Вот объяснят малышу, что зуб удалять не очень страшно, – и ему уже легче идти на “экзекуцию”. А вообще-то, чего философствовать? Чего врать себе? Всем нам нужна хорошая сказка! – с болью в сердце резко завершила я долгие рассуждения.
– За семь лет жизни с родителями Вовка столько гадкого узнал, что другому на всю жизнь хватило бы. Тяжелый груз недетских проблем раздавил его голову, смял мозги. Он до сих пор как зверек, не знаешь, что может выкинуть в следующий момент. И девчонок постоянно домогается, как дурак. Противно смотреть. Я на речке от него еле отбилась. Представляешь, пригрозил мне, чтоб неудовольствие не изображала и помалкивала в тряпочку. Зараза! Шалапутный, с мозгами набекрень! Вечно свирбит у него в некотором месте. И все же, наверное, его любила мама, а я свою никогда не видела, только в приятных снах– тихо сказала Лена, запрокинула голову к верхушкам деревьев и продолжила тоскливо: «Это жгучая тайна.