Лестница надежд   ::   Шевченко Лариса Яковлевна

И это слабо освещенное место, в котором сгрудились старые и малые, было заколдованным, сказочным, скреплявшим их невидимыми тайными нитями любви, обожания и грусти.

Ваня прижался к бабушкиному плечу, и в его широко раскрытых глазах виделась сказка его собственного детства и затаенный интерес к рассказам стариков. Приятное тепло разливалось по его худенькому телу. Тепло любви, тепло семьи.

– Деда, ты меня в армию проводи, Мусю замуж отдай, тогда и помирай, – попросил Ваня.

– Муся в первый день своей жизни омочила мое платье. Знать дождусь ее свадьбы, – улыбнулась бабушка.

– Почему так говорят? – удивился Ваня.

– Если мои руки могли долго держать ребенка, значит, жизненный запас был еще велик.

– А я подмочил тебя? – смущенно спросил Ваня.

– Дед тебя тетехал и подкидывал. Ты, видать, со страху сообразил ему прямо в руки. Так что, правнучки, не будем Бога гневить, а воздадим ему хвалу, чтобы сниспослал нам свою благодать. А уж об остальном – сами позаботимся….

Я вдруг подумала: «Недаром о них говорят: два сапога – пара». А по мне, старики стали похожи на сообщающиеся сосуды. Чувства их перераспределяются, понимают все сказанное вслух и между слов, скуку и хандру друг на друга не наводят. Наверное, без бабушки их дом был бы пустой и печальный. Она заряжает всех положительно».

Эти мысли воскресили в памяти уютную стеганку бабушки Ани. Пахнуло на меня ее теплой печкой.